Ангел

– Ги, это выходит за всякие рамки. Это просто нелепо! Сейчас не время и не место для подобных обсуждений. Кроме того, как я только что сказал, это совершенно тебя не касается,– холодно закончил он.

Не сознавая всей неуместности своих слов, Ги напролом бросился вперед.

– Нет, касается, отец! Ведь если я умру, не оставив наследника, род де Монфлери прекратится.

– Не совсем так! – рассерженно выкрикнула Колли и резко выпрямилась в кресле, гневно сверкая глазами.– Ты, возможно, забыл, что у тебя еще есть сестра. По французским законам я имею право наследования. Как, разумеется, и мой ребенок.

– Но я еще не умер! – резко прервал их Анри и залпом осушил свой бокал. Потрясенный услышанным, он круто повернулся на каблуках и, прошагав через комнату к столику, налил себе еще, на этот раз побольше, внутри у него все кипело.

Пытаясь как можно скорее разрядить обстановку и сменить тему разговора, Рози сказала, ни к кому конкретно не обращаясь:

– В будущем году я буду работать во Франции. Мгновенно поняв ее намерение, Колли воскликнула:

– О, дорогая, это прекрасно! Над каким фильмом ты собираешься работать? Или, может быть, пьесой?

– Нет, над фильмом. Это будет новый фильм Гэвина.

– Естественно,– заметил Ги, усаживаясь в кресло напротив Колли.

Не обращая никакого внимания на брата, Колли продолжала распрашивать Рози:

– О чем же этот фильм? Расскажи нам.

– О Наполеоне,– ответила Рози.– Гэвин собирается...

– Моп Dieu! Какое нахальство! Какой-то америкашка собирается ставить фильм о Наполеоне. Это абсолютная нелепость, абсурд! Да как он смеет! И, разумеется, играть императора будет он сам.

– Конечно,– спокойно согласилась Рози. Ей и раньше было крайне неприятно, что Ги позволял себе так разговаривать с отцом. Сейчас его язвительность и презрительный тон вызвали у нее еще большее раздражение. Но, довольная тем, что удалось отвлечь его от разговоров о Кире, Рози решила быть сдержанной.

Ехидно посмеиваясь, Ги произнес:

– По крайней мере одна общая черта с Наполеоном у Гэвина Амброза есть.– Не дождавшись дополнительных вопросов, Ги счел нужным пояснить сам: – Маленький рост. Наполеон был коротышкой, как и эта великая звезда экрана,– он опять рассмеялся, явно довольный собой.

Все остальные промолчали. Колли сухо заметила:

– Рост Наполеона был один метр шестьдесят восемь сантиметров, это совсем не мало. По тем временам нормальный мужской рост. Великаны у нас появились только в XX веке.

– А рост Гэвина, между прочим, метр семьдесят пять,– не смогла удержаться от замечания Рози.

– Ну, тебе, конечно, это лучше знать,– съязвил Ги, потом резким движением поднес ко рту бокал и сделал большой глоток.

Успокоившийся к этому времени Анри вернулся к камину. Как бы не замечая сына, он сел на диван рядом с Рози.

– Приятно слышать, что в будущем году тебе не придется так много бывать в разъездах, моя дорогая. Когда начинаются съемки?

– Не раньше чем через полгода. Надо сначала закончить предсъемочный этап, все спланировать. Но я начну подготовительную работу над костюмами сразу после Нового года. Практически я ее уже начала.

– Где будут проходить съемки? – спросила Колли, радуясь, как и Рози, что им удалось увести Ги от темы исчезновения рода де Монфлери.

Последнее время эта проблема часто его занимала. Она стала если не навязчивой идеей, то во всяком случае предметом его постоянного беспокойства.

– Мы начнем съемки в Париже,– ответила Рози,– в студии и, на что я надеюсь, в Мальмезоне. Разумеется, если будет разрешение властей. И кроме того, будем снимать и в других местах Франций. У меня пока еще нет сценария. Когда прочитаю, смогу рассказать подробнее.

– Слишком серьезное предприятие, даже для великого Гэвина Амброза, не так ли?– спросил Ги своим обычным саркастическим тоном.

– Я так не считаю.– В голосе Рози прозвучала твердая уверенность.– Гэвин – блестящий режиссер, не говоря уже о том, что он один из немногих величайших актеров современности. Он может взяться за любую тему и добиться успеха, я в этом убеждена. Но, если уж на то пошло, Гэвин не собирается снимать фильм о всей жизни Наполеона, а только об отдельных ее эпизодах.

– Да, в самом деле? И о каких же эпизодах? – спросил Ги с искренним интересом.

– Время непосредственно перед провозглашением его императором и сразу после этого.

– Ты хочешь сказать, Рози, перед тем как он провозгласил себя императором?

– Такова была воля французского народа,– заявила Колли, бросив на Ги уничтожающий взгляд. Ей начинало казаться, что брат сегодня непременно хочет вывести из себя отца, но она не могла понять почему. В конечном счете, умышленно или нет, ему удалось расстроить их всех.

– Не говори глупости, Колли,– бросил в ответ Ги. Он прошел по комнате и, наполнив очередной стакан, сказал: – Наполеон был тираном. Он ничуть не лучше Сталина или Гитлера.

Повернувшись к Рози, Анри начал объяснять ей задумчивым и немного назидательным тоном: