Ангел

Нет, господа, они не имеют ничего общего с нашими верблюдами в этом смысле. Уж скорее, с гусями, тело которых вырабатывает жир для смазки перьев, господа! Именно этот орган, оказывается, отвечает за смазку костных «деталей» организма. И расщепляет себе, не спеша, то необходимое для этого количества жира и питательных веществ, от которого зависит двигательная активность тонха.

И вот парадокс: чем активнее, скажем, тонх машет своим двуручным топором, тем меньше у него расход энергии! Организм включает некий прибор «энергосбережения». В зависимости от положения тела и нагрузок, которые надолго выпадают на долю тонха, данная субстанция имеет ещё и свойство понемногу перемещаться по организму, принимая наиболее приемлемую форму для носителя. И там не наш безвольный и бесполезный жир, господа. Среди тонхов, как ни странно, не наблюдается жирных и неуклюжих личностей, подобно нам, страдающих лишним весом и одышкой…

Тут Роек и Фогель вроде как разочарованно переглянулись. Уж их-то конституция точно вызывала несоответствие и несхожесть с мощными, но стройными по-своему тонхами. Вздохнув, Герхард как-то обиженно продолжил:

— Там — подобие клейковины, обильно сдобренной глюкозой и танином. Как нам удалось понять, танин позволяет организму этих существ поддерживать крепость собственных костей. Своего рода тонх — симбиоз ящера, паука и человекообразного, приобретшего, для полного счастья, внешнюю неуязвимость черепахи и мощь бронтозавра. Всё в теле тонха предназначено прежде всего на преодоление огромных нагрузок, и по своим устройству и сути оно куда мощнее, активнее, выносливее и практичнее человеческого. Грубее, но более практично. Более эргономично и неуязвимо.

С таким позвоночником и устройством костяка, к примеру, можно, простите, абсолютно безнаказанно для здоровья таскать на себе по горам грузы до двух с половиной — трёх тонн… Но, как следует из имеемой нами и ими земной практики, их мозг, — этот самый уязвимый в любом живом организме орган, — даже будучи заключённым в самую уникальную и прочную из всех возможных в природе сочетаний, костную коробку и плотную кожистую оболочку, всё же имеет свойства повреждаться и опосредованно, как и у человечества.

Как при ударе по основанию черепа, так и по остальным частям головы. В данном случае — лобной, височной, теменной и затылочной долям. Конечно, сила смертельного удара для тонха и человека просто несоразмеримы.

«Тонкорунного» человека порой достаточно треснуть малым молоточком по голове и сыграть ему туш, в то время как для того же тонха это будет всё равно, что лёгкий удар «пикающего» детского надувного молоточка по наковальне.

В нашем случае несколько наиболее сильных, видимо, просто неотразимых, ударов всё же достигли цели. Отчего чрезвычайно жёсткая и прочная мембрана вокруг мозга просто лопнула, и вытекшая из-под неё густая желеобразная жидкость — своего рода гидравлический амортизатор и питательная среда, мало схожая по консистенции с межпозвоночной жидкостью человека, поскольку в несколько раз гуще — и позволила своим отсутствием причинить мозгу непоправимые разрушения…

Своего рода, вышло нечто вроде нашего кровоизлияния. Однако не в сам мозг, а в подчерепное пространство. Чтобы оценить живучесть наших друзей, — тут Фогель снова бросил быстрый взгляд на равнодушного ко всему Тика, — то для сравнения скажу следующее.

Чтобы осуществить подобный разрыв мембраны, нашему Неизвестному пришлось нанести удар, по весу равный не менее, чем семи — десяти тоннам. То есть, примерно по четыреста — пятьсот килограммов на квадратный сантиметр площади головы.

Это приблизительно равно давлению столба воды на голову человека без скафандра на глубине примерно в семьдесят-сто метров. А следовательно, это мощнее механического пресса где-то в два с половиной, три раза.

Точнее не скажу, не моя специфика.

Это всем даёт представление о силе удара и о способности этому удару противостоять? Сотрясения мозга, несовместимые с жизнью, — вот так непривычно и нелепо, на фоне всего узнанного нами, можно охарактеризовать причину смерти этих неуязвимых, по сути, существ. Особенно учитывая их способность защищаться и скорость, с какой они это проделывают. Все способности этого народа можно считать естественными, принимая во внимание, что раса рождена на планете, сила тяготения которой почти в четыре раза превышает Земную.

То есть, даже на Юпитере и Сатурне эти парни чувствовали бы себя в самый раз. Если б там был кислород. Который они, кстати, потребляют и усваивают в одну целую семь десятых раза активнее и экономнее человека.

В связи со столь обширными возможностями к восстановлению их организмов такие досадные недоразумения, как надломы костей рук, по крепости не уступающих металлизированному кремню, сломанные пальцы и пробитые надбровные дуги, почти расплющенное лёгкое и вытекший при ударах глаз, в расчёт можно смело не брать.