Ангел

Маакуа согласно кивнул. И действительно, — в раскрытом виде эта «конструкция» представляла собою общеизвестный знак, — шестиугольную «звезду» с углублениями по краям лучей и в местах пересечения образующих её двух пирамид.

— Здесь, на Земле, она известна вам, как "звезда Давида". Символ замкнутого движения и постоянства, благополучия и прямолинейности, она и в самом деле изображает звезду. Наш величественный и давно погибший Неаннтарр. Эта фигурка — всё, что осталось анаггеалам от памяти о родном светиле… — Конечности Первого высоко и неподвижно замерли над миниатюрным символом.

— Анаггеалы…ангелы, ну так да же! — Восторгу Чика не было предела. — Свитки не врут, понимаете?! — Он возбуждённо толкал в бок Ковбоя и Фогеля, что старались не пропустить ни слова, ни единого действия.

Меж тем анаггеал, — я услышал ещё одно его имя, — медленно и осторожно опускал узкие ладони к матово поблёскивающим линиям фигуры. По мере того, как приближались к «звезде» его конечности, та начинала светиться голубым сиянием, края которого источали непереносимо белый свет. Будто ореол, протуберанцы настоящего светила. Задержав «руки», как мне хотелось их называть, недалеко от пересечения острых граней, Первый спокойным и торжественным тоном произнёс:

— Печать первого Имени… Печать Долга. Дик Брэндон. Рекомый Воин, ценою собственной жизни остановивший Преобразованного, рекомого Спящим. И не допустившим последнего к смертоносному оружию. Умер в глубине планеты в полном одиночестве, предупредив многих других о грозящей Земле опасности от её собственного оружия. Аминь Воину и Долгу, Господа почитавшему…

Фогель опомнился первым. Он зашипел мне испуганно, словно боялся опоздать:

— Мистер Ангел, дайте скорее Печать с этим Именем!!!

Я быстро вынул пояс, и Имя Брэндона легло из моих рук в вершину треугольника, что первой начала излучать белый свет. Полыхнув коротко бордовым, «сторона» в один миг обуглилась и впаялась в вершину «звезды». Могу спорить, что теперь её не вынуть оттуда всеми силами Мира…

По всей видимости, начатый однажды процесс прерывать было нельзя, и Маакуа продолжал, не спеша, но и не останавливаясь:

— Джимми Робинсон, житель Земли. Печать Раба. Преобразованный Словом, рекомый Спящим. Убит воином Брэндоном в схватке в глубинах планеты. Аминь мерзости Смерти и Рабу, Господа забывшему…

Второе Имя укрепилось в связи с его обладателем. Лишь не было света, — потускнев, «звезда» вобрала его с сердитым мерцанием…

Не знаю, чем руководствовался Первый, вызывая Имена именно в такой последовательности, но на его челе не было и тени сомнения. Мне на миг представилось, как нечто подобное когда-то производили древние Хранители и над коленами народа Иудеи. Словно прочитав мои мысли, Маакуа мельком взглянул на меня, коротким кивком подтвердив мои догадки, и продолжал:

— Печать третьего Имени… Печать Греха. Питер ван Гарпер. Житель Земли, рекомый Раскаявшийся. — Голос анаггеала на мгновение дрогнул и потускнел. — Умер мученической смертью, положив на алтарь Противостояния свою кровь, что есть вместилище Души. Да не последним будет Гарпер в чертогах Его! Аминь Стойкости и Греху, пред Господом спасённому…

— Чик Нортон, житель Земли. Печать Познания Сути и Правды вещей. Рекомый Мудростью наделённый. Аллилуйя Откровению и Познанию, Господом хранимому…

…Имя за Именем становились частью фигуры, и Прощением помянут был Рене, Верностью Фогель и Войной Доленгран, Властитель тонхов, которому Маакуа отвёл анафему перед Творцом. И предательство Роека, и я. Что было странно тем, что попало моё Имя в «список» среди ординарных, или даже преступных, личностей. Нет, не гордость душила меня, и не уязвлённое самолюбие. Чувство, что что-то идёт не так. «Стороны» послушно прикипали к своим местам, каждая уже по своему реагируя на соприкосновение с металлом фигуры, но смутное беспокойство не оставляло меня. Похоже, это понимал и Первый, но, по всей вероятности, он не смел прервать процесса, а потому упрямо вёл его, всё более мрачнея, если я смог правильно оценить эти нотки в его голосе и неуловимо изменившиеся черты «лица».

Оставались лишь два Имени, и их ячейки оказались аккурат внутри фигуры, напротив друг друга.

— Печать одиннадцатого Имени… Печать Покорности. Кафых Йерргы, род Тынуха, житель Земли…

Неожиданно засветившиеся сразу две ячейки поставили Первого в тупик. Он старательно повторил словесное описание, но ничего не изменилось. Не прерываясь, Маакуа перешёл на Имя Луессфаррам, рекомый Пра Хаара. Я озадачился и хотел было подумать, что это за гусь, но тут снова сработали всё те же два отверстия. Они горели нестерпимо чёрным, с отливом серебра, словно издеваясь или не понимая команд. Анаггеал поднял на меня глаза, и в собственных мыслях я вдруг прочёл: "Оба. Оба Имени в ячейки, скорее!"