Ангел

– Типа я обязан быть в полном отчаянии, если сплю в парке. Какой-нибудь мужик подвалит, снимет с себя пальто, отдаст мне на время, а его кореша начнут фотографировать, чтобы потом выложить в Сеть с разными заголовками: посмотрите, как мы по-доброму относимся к бездомному, или – вы только гляньте, что происходит, если хорошо с ними обойтись, видите, как он счастлив! Им ничего не стоит вторгнуться в мою личную жизнь, для них ничего святого не существует. А теперь люди даже не фотографируют, а норовят сделать селфи. Потом снимаются, когда пьют кофе или обедают. Выставляют в интернете детишек, проституируют их, чтобы получить побольше лайков. Теперь даже собственные лица не принадлежат людям.

Теодор все больше выходил из себя, вспоминая пережитые обиды. Имоджен догадывалась, сколько таких мелких переживаний у него накопилось. На мгновение он напомнил ей мать в приступе желчной ажитации: она тогда говорила очень быстро, связывая между собой вещи, которые не обязательно были связанными. Быть может, стоило надавить посильнее. Однако горячность допрашиваемого выглядела тактической уловкой, заранее рассчитанной, чтобы добиться своих целей. Иможден решила не прерывать его.

– Это действительно так беспокоит вас?

– Каждый лезет в интернет, чтобы стать в нем сенсацией. В наши дни люди внутри словно мертвые. Все стало фальшивкой. Невозможно поверить в то, что видишь. Мир превратился в огромную коммерческую машину, которая внушает тебе определенные чувства, чтобы ты покупал определенные вещи.

Теодор буквально выплевывал слова.

Внезапно Имоджен показалось, что она обнаружила еще один фрагмент головоломки.

– Так значит, идея снять на видео убийство Уоллисов исходила от вас? – спросила она.

– Все нормально, когда ты честно делаешь работу за плату, но есть вещи дороже всяких денег. Я подумал, что эта банда заслуживает, чтобы содеянное ими увидели. Быть может, я просто задался вопросом, как далеко можно зайти, не заставив людей с отвращением выключить видео в Сети. И получил ожидаемый ответ: как угодно далеко, все это не важно, мы все – только зрители и актеры в бесконечном зрелище. Мы больше не личности. Предварительно мы все обсудили, и я высказал свою точку зрения, а когда узнал, кто станет следующими жертвами, предложил провести социальный эксперимент. Получилось чересчур театрально, и на Картеров запись не произвела особого впечатления, но мне она показалась почти гениальной. К ней удалось привлечь внимание.

– И вы получили деньги от Картеров?

– Да. Но половину полученной суммы я отдал мальчикам.

Это было похоже на гордость.

– «Мальчики», убившие Уоллисов, расправились и с Генри?

– Совершенно верно. Но я подключился к работе уже после его убийства. Да, я занял его место, но к смерти не имею никакого отношения. – Теодор ухмыльнулся. – Хотя это я придумал, как избавиться от тела.

– Что вы знаете о масках?

– Генри изготовил их во время занятий в мастерской, чтобы повеселить ребят. Маски лежали там, в шкафу. Мальчишки использовали их только однажды для самодеятельного спектакля несколько лет назад, а потом взяли для съемки. Генри был мастером на все руки.

– Генри собирался обратиться в полицию?

– Думаю, идея как раз и заключалась в том, чтобы остановить его, не дав шанса это сделать, но вам лучше расспросить Картеров.

– Вам известно что-нибудь об убийстве Люси Ханниган?

– Нет. Я никогда не слышал о ней, но, если дело связано с Картерами, готов поставить десять к одному, что это сделал Крис Локк.

– Так как насчет Доминика Шоу? – снова попыталась Имоджен.

– Не знаю, кто это, я уже сказал.

– Мы еще не закончили допрос, мистер Рэмзи, но нам необходимо проработать часть информации, которую вы нам дали, прежде чем продолжить.

Имоджен вышла из комнаты. Голова у нее слегка кружилась. Понимая, что фрагменты головоломки никак не сложились бы до этого допроса, она все-таки злилась на себя из-за понапрасну потраченного времени. Ее бесило, что она не узнала Брикса, как только увидела его. Оставалось только гадать, что будет дальше. Имоджен до сих пор не выяснила, как со всем этим связан Доминик Шоу, а лже-Генри дважды искренне отрицал, что знает его. Доминик теперь поймет: его планы относительно Эдриана не сработали. Капур не собиралась его искать, как надеялся Шоу. Так что же дальше? Теперь некоторые детали открылись в новом свете. За всем этим не могла стоять только личная неприязнь Доминика к Эдриану. Должна быть иная причина. Насколько могла судить Имоджен, Доминик надолго сделал Эдриана мишенью. Оставалось выяснить почему.

Глава 70