Ангел

Он почувствовал, как стало тесно в наполовину расстегнутых джинсах, когда она заговорила. Теперь ее голос звучал иначе. Улыбки в нем определенно больше не слышалось.

– Это будет слишком банальное клише, если я спрошу, во что ты сейчас одета?

– В футболку и трусики. Боюсь, ничего особенного. А ты сам? Где ты сейчас?

– Лежу на своей кровати полностью одетый.

– Да, но где твои руки?

– Одна держит телефон, как ты понимаешь.

Снова повисла пауза.

– Ты помнишь мое тело, детектив?

– Да, у тебя есть татуировка.

– У кого ее нет в наши дни?

– У тебя на лопатке черная роза с длинным усеянным шипами стеблем.

– А что еще ты обо мне вспомнил?

– Теперь абсолютно все.

Глава 14

Патти Уоллис в пятый раз за вечер задернула тюль на окне гостиной. Мальчишки на улице устроили фейерверк, длящийся час, если не дольше, а ее собака по кличке Пиклс просто с ума сходила от громких звуков. Хорошо, что малолетние хулиганы не затеяли что-нибудь похуже. В прошлый раз они украли ее висячую корзину с цветами и перебросили через ограду церкви Святого Леонарда.

Патти слышала легкое похрапывание Альфа, раздававшееся каждый раз, когда диктор телевизионных новостей брал паузу, чтобы восстановить дыхание. Ей пришлось значительно увеличить громкость, поскольку храп становился все громче. Пес заскулил и уткнулся в ноги хозяйке, когда шум с улицы приблизился и наконец стих. Собака зарычала и бросилась в заднюю часть дома. Хлопнула навесная дверца для домашних питомцев, животное выбралось в сад. На самом деле ход предназначался для кошек, но Пиклс из-за своих размеров еле-еле заслуживал звание собаки, хотя и был для хозяйки гораздо лучшей компанией, чем Альф. Пес хоть что-то понимал в отличие от мужа. Он вскидывал уши и мотал головой, когда хозяйка обращалась к нему, а Альф почти полностью оглох.

Миссис Уоллис вздохнула. Она легко дала правильный ответ на вопрос начавшейся по телевизору викторины и пожалела, что этого никто не слышал. Она всегда прекрасно собирала головоломки и лучше всех соседей угадывала слова в играх. Дальше будет программа «Играй или сдавайся», а это значит, что приближается время ужина. Сегодня у них мясной пирог с картофельным пюре. Последнее пришлось купить в магазине, поскольку у Патти уже не хватало сил взбить картошку до желаемой кремовой консистенции. Хотя, если честно, она давно потеряла интерес к кулинарии. К тому же Альфу стало совершенно все равно, что есть.

Патти снова выглянула в окно. Мальчишки разбежались, но на тротуаре позади двора она увидела Пиклса, задравшего ногу на фонарный столб. Должно быть, он нашел прореху в ограде и просочился мимо мусорных контейнеров. Пес был таким крохой, что при желании мог проделывать такие фокусы. К счастью, он никогда не убегал далеко. Вот и сейчас подбежал к воротам и принялся вилять хвостом.

Патти поднялась из кресла и пошла искать тапочки, в которых выходила наружу. Покидала дом она, главным образом, чтобы заняться садом, то есть чрезвычайно редко. Она терпеть не могла холод, как не жаловала и жаркую погоду, поскольку солнечные лучи вредно влияли на ее кожу. Висячая корзина с цветами – вот и все растения, с которым она еще могла справляться. Когда Патти неуклюже вставляла ноги в шлепки из мягкой резины, в дверь постучали. Все соседи знали ее питомца, он не впервые убежал. За тонированным стеклом проявился силуэт человека, держащего собачку, и Патти открыла дверь с благодарной улыбкой на лице.

Щелкнул замок, уличный свет хлынул в прихожую, и Патти резко отбросило назад: тяжелая дверь ударила в скулу, и все лицо словно взорвалось от боли. Секунду спустя Патти распласталась на полу всей тяжестью тела: бедрами, ягодицами и туловищем. Она посмотрела вверх и увидела два лица, совершенно неподвижных. Понадобилось некоторое время, чтобы понять – это маски. Одна с широкой, но изломанной тонкогубой улыбкой, округлыми белыми щеками и густыми бровями. Другая с выражением преувеличенной печали. Не совсем как комедия и трагедия в театре, но очень похоже. Ужас пронзил все существо Патти.

Двое, с головы до пят одетые в черное, прошли мимо нее. Один держал под мышкой Пиклса. Каблуки бесцеремонно прошлись по пальцам Патти. Она попыталась сесть, но все тело болело, в ногах ощущалась необычайная, куда больше привычной, слабость. Пришлось повернуться на бок, чтобы подняться хотя бы на четвереньки. Это не так быстро, но нужно же хоть что-то предпринять. Визитеры перешли в гостиную. Послышались крики Альфа и звуки предметов, разбиваемых о стену. Вопли становились все более отчаянными, и Патти наконец удалось подняться. Все расплывалось, от чрезмерного физического усилия кружилась голова, лицо пульсировало, она чувствовала, как кровь заливает глаз, и ощущала солоноватый вкус на губах.

– У нас нет денег! – выкрикнула она тонким и высоким, совсем чужим голосом.