Ангел

Касси прекрасно понимала, что он имеет в виду отсутствие с ее стороны какой-либо помощи в отношении Марабелль.

— Значит, мы оба поступили скверно, не так ли?

— Детка, когда я что-нибудь делаю, то делаю всерьез!

Она присела на край кровати и тихо промолвила:

— Я знаю.

Неожиданно Ангел оказался прямо перед ней, невзирая на то, что Марабелль сидела у ее ног. Он не успел надеть рубашку. Незастегнутые брюки едва держались на бедрах. Прямо перед ее лицом было его обнаженное тело, и Касси внезапно испытала дикое желание наклониться и прижаться к нему губами.

— То, что случилось этой ночью, к делу не относится. Просто это было искушение, перед которым я не мог устоять. Мне, конечно, жаль тебя, жаль, что все получилось именно так. Но если брать в расчет только меня лично — будь я проклят, если я хоть о чем-то сожалею!

Его попытка объясниться была для нее неожиданностью. Мог бы и не утруждать себя, она все равно не доверяла ни одному его слову, кроме того, правда, что он ни о чем не сожалеет. Да и с чего ему сожалеть? Ему это ничего не стоило и, уж разумеется, никак не скажется на его репутации.

Касси не отвечала и не поднимала на него глаз. К ее удивлению, Ангел поднес ладонь к ее щеке, но так и не коснулся ее. Мгновение спустя он опустил руку. Отчего ей неожиданно захотелось плакать? Она взяла себя в руки, резко встала и отошла от кровати.

— Надевай сапоги и уходи, — бросила она, направляясь к письменному столу. Выдвинув один из ящиков, достала его револьвер и повернувшись, швырнула ему оружие: — Он тебе, наверное, понадобится. Никогда не знаешь, что может принести новый день... Может, сегодня придется и пострелять...

Ангел поймал револьвер, но остался недвижим, ответив ей долгим взглядом. Девушка почти физически ощущала, как у него меняется настроение. Он как будто весь подобрался, стал жестче.

— Может, и придется...

Касси внутренне содрогнулась. Вот перед ней человек, который явился сюда три недели назад, жестокий, когда нужно, беспощадный, бесчувственный и бессердечный. Она вызвала эту перемену своей холодностью. Ну и пусть. Она уже привыкла именно к такому человеку, а вовсе не к тому, который испугался коснуться ее щеки.

Глава 23

Ангел сидел в гостиной над бутылкой текилы, которую принесла ему Мария из своих запасов. Чарлз Стюарт не употреблял спиртного, поэтому в доме не нашлось ни одной бутылки виски. Ангелу не хотелось ехать за виски в город. В таком настроении он тут же затеял бы какой-нибудь скандал.

В это утро он вторично побывал у своей жены и с тех пор ее не видел. Первый раз он настолько разозлился, что не заметил, как ушел босиком. Он почти дошел до конюшни и только потом заметил, что не надел сапог. Пришлось возвращаться, потому что других сапог у него не было. Выждав некоторое время перед дверью, чтобы успокоиться, Ангел постучался. Касси к этому времени тоже взяла себя в руки, и, пока они безрезультатно искали сапоги, она избегала говорить вызывающе.

— Учитывая присутствие Марабелль, можно поглядеть под кроватью, — предположила она. — Там она прячет все приглянувшиеся ей вещи.

— Прячет? — В мозгу у него зазвучал сигнал опасности. Я не собираюсь драться с твоей Марабелль из-за сапог.

— И не надо. Ты что, не заметил еще, что ее здесь нет?

Действительно, он и не заметил. Да и то сказать, как он мог хоть что-нибудь заметить, если все время не спускал глаз с Касси? Сейчас Касси была аккуратно причесана, одежда на ней в полном порядке, и, без сомнения, панталоны тоже там, где им и положено быть, но у него перед глазами стояла другая Касси, такая, какой он ее видел ночью, когда она лежала под ним. Длинные каштановые волосы разметались по подушке, высокие полные груди... и никаких панталон.

Ну вот, снова подступило! Ангел потерял счет, сколько раз за сегодняшний день у него вдруг становилось тесно в штанах при воспоминании о том, какой она была этой ночью. Он вытянул ноги и отхлебнул из бутылки. Текила не давала облегчения.

Опустившись на колени, он заглянул под кровать. Касси заглядывала с другой стороны. Разумеется, сапоги валялись там среди прочего хлама, там же пребывало и платье Касси с бледно-сиреневыми и белыми кружевами. Ангел вытащил сначала платье.

— Оно прекрасно сыграло роль свадебного платья. Только вот накидку надо было все-таки снять.

Не отвечая, она смотрела на него широко открытыми глазами. Он и сам не понимал, зачем это сказал, и, испытывая неловкость, добавил:

— Похоже, кошка его не испортила.

— Она не трогает одежду. Ее так воспитали.

— А как же сапоги?

— Это совсем другое дело. Марабелль к ним явно неравнодушна.

— Запах кожи?

— Скорее, пота.

Касси это сказала таким веселым тоном, словно он сам должен был догадаться. Она вызывала у него желание засмеяться в самый неподходящий момент. Но он сдержался. Забрав сапоги, поспешно вышел из комнаты, опасаясь поддаться искушению и снова овладеть ею.