Ангел боли: путешествие по Апеннинам

Рука, в которой Дронго держал чашку, невольно дрогнула. Горячий кофе выплеснулся и обжег ему пальцы.

— Черт! — вырвалось у него. — Надо же, и еще рассылает нам письма! Откуда он послал сообщение? — Оглянувшись по сторонам, Дронго поставил чашку прямо на пол.

— Из Севильи, — ответил Даббс, — только что. Мы уже предупредили испанскую полицию.

— Откуда? — изумленно переспросил Дронго.

— Из Испании, — подтвердил Даббс. — Мы тоже сначала не поверили. Но все точно. Именно из Севильи.

— Но это невозможно, — растерянно произнес Дронго. — Как он мог попасть в Севилью? И почему именно Севилья?

— Не знаю. Но на этот раз он послал сообщение лично. Не использовал никакого курьера. Это видно по сообщению.

Даббс глянул на Луизу и отвел глаза. Дронго не понравилось, что американец не рассказывает, о чем говорится в сообщении.

— Где текст? — спросил он.

— У Террачини. Там и комиссар Брюлей.

Дронго бросился обратно в кабинет. Даббс поспешил следом. Когда они вбежали в кабинет, Дронго обратил внимание на тревожные лица обоих комиссаров.

— Что? Что он написал?

— Сядь, — предложил Брюлей. — Сейчас мы пытаемся установить, как он попал за одну ночь в Севилью. На машине доехать не мог. Остается только самолет. Утренние рейсы. Нужно сравнить данные по прокату автомобилей и список авиапассажиров на Севилью из Рима. На самый первый рейс.

— Есть еще рейс из Милана, — напомнил Террачини, — но все равно не так много.

— Почему вы ничего не говорите про сообщение? — Дронго сел на стул. — Что он написал? Я же вижу по вашим лицам, там что-то неприятное?

Брюлей и Террачини переглянулись.

— Да, — ответил наконец Брюлей, — там не очень приятный для тебя текст. Только пообещай, что ты не станешь дергаться. Мы все равно не согласимся.

— На что вы не согласитесь? — спросил Дронго, уже догадываясь, что он сейчас услышит.

— У тебя неплохие отношения с Луизой, — проговорил стоящий за его спиной Даббс.

Иногда людям кажется, что они существуют в пространстве, огороженном от любопытных взглядов посторонних. Но, очевидно, о его отношениях с Луизой знали уже многие. Дронго нахмурился.

— Он назначил встречу в Венеции через два дня, — объяснил Брюлей. — И требует, чтобы с ним на связь вышла офицер полиции Луиза Фелачи.

— Все-таки сработала наша «реклама», — добавил Даббс. — Он решил с нею встретиться.

— Нет! — вырвалось у Дронго. — Никогда.

Глава 17

Нужно было услышать такую новость, чтобы понять, как глубоко они завязли в своей собственной операции. Подставляя Луизу в Риме, рассчитывая, что преступник заинтересуется столь перспективным офицером полиции, они играли на своем поле. Но убийца оказался умнее, чем они предполагали. Он не прельстился столь очевидной «жертвой» и выбрал себе другие — и в Риме, и во Флоренции. А теперь вот почему-то решил согласиться с предложением Интерпола. Если он разгадал их игру, то Луизе не просто угрожает смертельная опасность — она фактически обречена.

Это понимали все участники операции, но все при этом знали и другое: свидание в Венеции — последний шанс задержать негодяя, не дать ему возможности удрать. Осознавая сложность стоящей перед ними задачи, все четверо мужчин, находящихся в кабинете, не торопились высказать свое мнение. Террачини, потрясенный провалами в Риме и во Флоренции, не сомневался: если преступнику удастся уйти и в Венеции, то его карьера на этом закончится. А если, не дай бог, погибнет офицер Фелачи, то его не только отстранят от должности, но и выгонят с работы. Брюлей молчал, прекрасно сознавая всю степень ответственности, которую должен взять на себя его итальянский коллега. А рисковать чужими карьерами и жизнями Дезире Брюлей не умел и не хотел.

Вирджил Даббс считал, что сначала должны высказываться остальные. Американец был готов послать Луизу на встречу с маньяком, задействовав для этого все возможные технические средства защиты и наблюдения. Но он догадывался, какие личные отношения сложились между Дронго и синьоритой Фелачи, и потому не хотел лишний раз волновать коллегу. Оставался Дронго. А для него согласиться с предложением маньяка означало не только подвергнуть Луизу Фелачи невероятному риску. Он закрыл глаза, вспоминая все, что уже было в его жизни. И Натали, заслонившую его в Венском аэропорту, и Марию, так нелепо покончившую с собой. Он всегда помнил этих двух женщин, которые были в его жизни и так быстро из нее ушли. Нет. На его век смертей более чем достаточно. Он не допустит встречу Луизы с этим хитроумным негодяем. Сердце может не выдержать такого кошмара.

Но с другой стороны… Открыв глаза, Дронго посмотрел на сидевших рядом с ним мужчин. С другой стороны, существование этого маньяка означает постоянную угрозу многим другим женщинам в этом мире, и более того — конкретно лично их женам, дочерям, подругам близких друзей. Существование этого недочеловека означает, что по всей Европе, в любой ее точке, в любом городе и любой деревне никто не сможет жить спокойно. Нет. Так тоже нельзя.

— Мы должны что-то решить, — тяжело проговорил наконец Брюлей.

— Что вы предлагаете? — спросил Даббс.