Ангел для Демона

Его голос прозвучал упоительно — глубокий, бархатный, приглушённый… пробрался в душу, окутал каждый натянутый нерв во мне. В этот момент время остановилось. Я боялась шевельнуться, чувствуя лёгкий трепет тела мужчины и разгорающийся в нём пожар. Волнительная дрожь отозвалась в моей груди, которую стало невозможно переносить. Сердце, как будто сжалось и жгло, намного сильнее горячего чая. Мне трудно дышать. Не могу объяснить почему так происходит, но всё, что он сейчас делает, говорит и как себя ведёт при этом, заставляет меня неимоверно волноваться. Ещё пару мгновений, и я свалюсь замертво. Пора бы рассеять этот пленительный туман пока ещё не поздно, но вместо этого я молча наслаждаюсь им. Лина, очнись! Моё второе я вопило опомниться. Сколько у него женщин было до тебя и сколько есть сейчас? Такому, как он, достаточно щёлкнуть пальцами и в мгновение ока получить желаемое. В голове «Бородино», мысли смешались в кучу, путались, спорили между собой, разрывая голову на части. Целых двадцать лет не сходила с ума из-за кого-то, принимая за любовь обычную влюблённость. Сейчас моё сердце, словно магнит к железу, рвалось присоединиться к его, удары которого ощутимо колотили о мой лоб.

— Да…й м. не руку… — слова почти шёпотом, больно сорвались с пересохших губ. — Я посмотрю твои раны.

— Лина, давай уедем домой.

Его хриплый голос над ухом спровоцировал взлёт тысячи бабочек в животе, от самого низа до вершины солнечного сплетения, где сладко щемило.

— Дима, уже поздно возвращаться к родителям, да и я очень устала. Мне завтра рано вставать, вернее уже сегодня. Три пары иностранных языков и подготовка к сессии. Пора сосредоточится на учебе. С тобой это сделать невозможно.

Мягкие губы переместились на шею, покрывая её лёгкими поцелуями вдоль изгиба до самой ключицы. Ощущения настолько острые, что я невольно откидываю голову на бок, предоставляя ему ещё больше возможностей разгуляться по ней.

— Выспишься у меня, я тебя пальцем не трону! Утром отвезу в университет.

— Ты серьёзно? — слегка возмутилась для приличия, с трудом удержав предательский стон удовольствия. — Сказал и в темный лес Ягненка… поволок… Так я тебе и поверила, Серый волк!

— Я никуда не уеду без тебя. — безапелляционно заявляет и его зубы прихватывают чувствительную кожу на шее за ухом. В этот момент я прикусываю до крови губу, чтобы не выдать своё невероятное возбуждение. Болит, черт возьми! Но терплю, чтобы не расплавится перед ним, как молочный шоколад на языке. Дима отстранился и посмотрел на меня. Высокий. Статный. Пусть с синяком под глазом, с отеком и подбитой губой, для меня он прекрасен в любом состоянии и в любом обличии. Серо-голубые глаза затянуты поволокой страсти, смотрят сверху-вниз проникая в глубину души. Его взгляд чуть дольше положенного времени задержался на моих губах. На миг прикрываю глаза, чтобы запечатлеть в памяти его образ, а тело вздрагивает от проникающего горячего дыхания в мой приоткрытый рот. Пару секунд и губы Демона впились с необычайной нежностью в мои.

Поглаживал их тёплым языком, как будто просил разрешения вторгнуться в святая святых Ватикана и изучить наощупь все тайные реликвии мира, скрытые за семью печатями. Приоткрываю рот ещё больше для вдоха, потому что задыхаюсь от всех переполняемых меня чувств. Настойчивый язык Демона, словно уж, проскальзывает внутрь и творит там невероятные вещи.

Дима.

Сладко-солоноватый привкус поцелуя от смешанной крови и полный крышеснос. Её руки не поддаются сдержанности, как и мои, взмывают вверх к волосам, судорожно цепляются мертвой хваткой и не отпускают, как и не отпускает наши тела бьющая дрожь, тянут больно вниз, что хочется зашипеть. Скольжу ладонью по ровной спине вдоль позвоночника к упругой попке и властно стискиваю её сквозь долбанную футболку радужного. Хочется сорвать на хрен ненавистную вещь и разодрать, напялить на малышку рубище и забрать поскорее в свою берлогу. Пошлые мысли о том, как я с превеликим удовольствием учу её всем тонкостям любовных игр, сводят с ума, уничтожают предохранители в моей голове, срывают туго затянутый ручник. Охренительно приятно вжимать плоский живот девчонки в свой твёрдый стояк, который не смог сдержать, едва просочилась в голову мысль о том, как сильно хочу её поцеловать. Лина несмело отвечала взаимностью. Но и эти неумелые движения рвали меня в клочья, заставляли яйца сжиматься в твёрдые камни и дико болеть без разрядки, как будто только что слез с седла, проскакав пару тройку сотен километров. Стоп! Демон! Стоп, мать твою! Иначе наступит конец самообладанию, и я возьму эту невинную и такую желанную, обольстительную соплячку в квартире гея, на тумбе с мраморной столешницей и умывальником.

