Ангел для Демона

— Зачем ты напялила этот свитер в такую жару? Решила меня подразнить? — Дима отходил к кровати, увлекая меня за собой. Удивительно, но страх куда-то исчез, оставляя место интересу и неуёмному желанию отдаться любимому мужчине без лишних слов и разговоров. Может быть потому, что он не торопился со своими желаниями. Вёл себя сдержанно и терпеливо, не скрывая от меня своего возбуждения в брюках, которое не раз ощутила своим дрожащим телом, прижимаясь к нему вплотную. Его тихий, грудной стон врывался в мое сознание, каждый раз, когда мужские ладони сжимали попку и вдавливали низ живота в мужской эрегированный орган, заставляли тело вздрагивать от такого плотного контакта. Всё кружилось вокруг и плыло. Наверное и наши души обезумели от блаженства единения.

— Я нне… знаю… зачем… напялила… — кажется, реальность перестала для меня существовать.

Дмитрий медленно потянулся к пуговицам своей рубашки, и тут же принялся красивыми, длинными пальцами их расстёгивать, не разрывая со мной зрительного контакта.

— Поможешь? — хрипло произнёс, гипнотизируя меня своими игривыми глазищами, наполненными лукавым блеском. — Хочу, чтобы ты сняла её с меня.

Я застыла, наслаждаясь низким голосом. Мужественный, прекрасный, напряжённый муж стоял передо мной, вручая мне в руки права на себя. Делай, что хочешь… — шептало мне моё второе Я. Он твой! Открытый и такой же беззащитный, взволнованный, пытается не подавать вида и находится так близко от меня.

— Ангелина…

Очнувшись, тянусь к мелким пуговичкам. Из последних сил стараюсь сосредоточиться на них. Пальцы касаются открытого треугольника его кожи на груди, их тут же пронзает током. Они не слушаются меня. С трудом справляюсь с задачей, искусав все губы почти до крови. Последнюю вырвала из белоснежной ткани, так как терпение сошло на нет! Мой поступок ещё больше завёл мужчину. Прорычав несвязное «Боже, Лина…» он сорвал нетерпеливо рубашку с себя, обнажая передо мной свои сильные плечи и торс. Затем его пальцы вцепились в свитер, приподняли его за край, и голова Демона нырнула под вязанную вещь. Горячие губы принялись покрывать поцелуями мою кожу, подбираясь ближе к груди. Мне везде было щекотно. И я тихо рассмеялась, обнимая его за шею. Дима, присев на край кровати, притянул меня к себе и расположил между своих широко расставленных бёдер. Пальцы сошлись на моей талии и прижали живот к его вибрирующей груди. Он превратился в мальчишку. В наивного подростка, который пытался дотянуться за моим поцелуем, пробираясь наружу своей головой через воротник свитера, распространяя свой тихий возбуждающий хохот по комнате. Я больше не желала ждать…

— Обещай мне быть нежным со мой. — срываю с себя жаркий кокон и беру в ладони его изумлённое лицо. — Научи меня любить тебя так, как ты этого хочешь…

Лицо мужа вмиг стало задумчивым. Ухватившись за тонкие запястья, он медленно отнял мои ладошки от своих скул, поднялся с кровати, отпуская мои кисти, и молча направился к комоду. Я растерялась. Что не так? В отчаянии руки автоматически скрестились на груди, будто попытались укрыть мою наготу от всего мира.

— Дима?… если ты передумал… — закрываю глаза, пытаясь сдержать нахлынувшие слёзы обиды, но тут же вздрагиваю от прикосновения его губ к мокрым ресницам.

— Э-эй… — тихо прошептал, стирая подушечками больших пальцев солёные капельки. — Я буду самым чувственным Демоном в твоей постели, глупенькая моя девочка… для этого не достаёт единственной маленькой детали — муж с нежностью взял мою правую руку и обручальное кольцо с лёгкостью проскользнуло по безымянному пальчику, занимая почётное место рядом с помолвочным колечком. Поцеловав золотистые ободки, прохрипел мне на ушко, ещё больше сбивая этим с толку:

— Но только до тех пор, Лина, пока ты сама не попросишь меня стать безумцем, владеющим твоим соблазнительным телом! Ты будешь отдаваться мне без остатка, с такой же безудержной страстью, на которую способна лишь влюблённая и развращенная мною женщина. Когда я тебя приручу, границы обычного секса растворятся, и ты узнаешь о более порочной любви, которая кипятит в жилах кровь и будоражит твой ум, лихорадит всё тело, погружает в нирвану, сжигая мосты между пороком и святостью.

Ему так легко рассуждать о таких откровенных вещах, как мне станцевать фокстрот. Мои щёки не знали пощады, горели так, будто бы к ним приложили раскалённые угли. Я более чем уверенна в том, что эти завуалированные речи предусматривают дерзкие, пошлые и откровенные помыслы, из-за которых можно просто сгореть от смущения.

Дима протянул мне своё кольцо. Простое, чистое, гладкое, без лишнего, напускного антуража, но достаточно широкое и убедительное, с изящной гравировкой на внутренней стороне. Рядом со знаменательной датой выгравированная надпись «Ангел для Демона». Такой обручальный ободок заметит любая плохо зрячая барби со статусом «в активном поиске».

