Ангел для Рыбки

— Я не лиса, а ты не зайчик, так что не выгоню, — улыбнулась я, и он хмыкнул в ответ.

Пусть всё будет, как прежде. Нельзя позволять этому интригану играть с моими чувствами!

49

Глеб вновь ощущал себя полным идиотом. В такой ситуации он прежде не оказывался, и потому сейчас проматывал её в голове вновь и вновь.

Как было глупо начать откровенничать с Нелей там, на пляже, за кустами! Конечно, она не поверила ему! Да и сам хорош: нормальных слов не смог подобрать, стал нести полнейшую чушь, которую Неля, небось, даже верно истолковала. Но он не думал так на самом деле, в его голове всё должно было звучать красиво…

Со словами вообще вырисовывалась проблема: как и что говорить этой девушке, когда все слова о любви и прочем он ни раз говорил тем, кто просто хотел от него их услышать? Никогда не клялся и ничего не обещал, но всегда был щедр на комплименты и красивые слова… Теперь всё это обесценилось, и он не мог выразить, как давно любуется Нелей, как долго думает о ней и как запоминает каждый миг их общения, даже если это не всегда приятные для неё мгновения. Как сказать ей, что он был взволнован и ошарашен, когда узнал, что она и есть Осетрина, и что именно она общалась с ним в интернете, открывая ему свой внутренний мир?

Он бы очень хотел объяснить ей, что приехал сюда ради Илоны, но теперь это не имело никакого значения, и он сам не заметил, как это перестало быть важным для него. Прежде он не думал, что первая любовь так легко и плавно уступит место новой привязанности и что этой привязанностью станет она — Неля. Девушка, с которой было связано столько противоречивых чувств!

Порой начинало казаться, что он всё перепутал, и на самом деле та, которую он так долго искал — это она, Сомова. Но эти мысли он прогонял взашей — он не нужен ей и не факт, что сможет быть нужным, а одно дело быть ненужным девушке, в которую впервые за долгие годы влюбился, и другое — той, которую любишь всю жизнь.

Он вышел на крылечко и привалился спиной к перилам, глядя на облака — серые, не интересные, плывущие по такому же серому и не интересному небу.

Закрапал дождик, и вскоре по тропинке к сараю пошла Неля. В лёгком платье и в босоножках — такая забавная и такая милая.

От сарая она шла с корытом. Заметив стоящего на крыльце Ивлева, она направилась к нему. Подошла, смахнула с лица капли дождя и спросила, потрясая корытом:

— А крышу перестелить сможешь?

Он улыбнулся, видя, что она смущается. Конечно, небось, напланировала себе больше ни с чем не обращаться к нему, но не вышло. Протекающая крыша вынудила Нелли попросить помочь, и Глеб видел, насколько ей не комфортно.

Это забавляло и расстраивало одновременно. Забавляло — потому что казалось глупым в принципе и потому что, Глеб точно знал, только эта девушка могла так реагировать: растеряться от прямого подката и не знать, что делать, хоть могла бы и воспользоваться новыми возможностями хотя бы для того, чтобы привлечь к ремонту по полной. Но девушка застенчиво глядела на него, совершенно не строя глазки, и сомнений в её искренности не оставалось. Вот от этого и было грустно: в глубине души Глеб надеялся, что она обдумает всё услышанное и потом позволит ему хоть попытаться показать себя настоящего и быть с ней таким, каким ему хотелось теперь. Но, видимо, этого не будет. Надо что-то ещё, но что — парень не знал и положился на Случай. Он верил, что если всё плохо и нет выхода, то подвернётся Случай и всё устроит!

Глеб даже рассматривал вариант нарваться на парня Илоны второй раз, но подумал, что это будет глупо и бесполезно — Неля раскусит его и только обидится, вместо того, чтобы чаще быть рядом.

Одно было ясно, как божий день: крышу он перестелет. Глеб поглядел на дом, прикидывая масштаб работ и возможность справиться одному. Старая шиферная крыша, как и у всех в этом посёлке, кто не обновил её. В сарае у Нели было много инструмента и, наверно, всё необходимое там отыщется, но инструменты и один работник — это, пожалуй, маловато.

— Один не смогу. — Вынес вердикт он. — Помощник нужен. А ты, по ходу, не сгодишься с твоей боязнью высоты. — Он тепло посмотрел на неё, а она пристально поглядела на него, и он добавил: — Правда, одному никак. Листы снимать, новые поднимать и держать… Да и вообще обрешётку, может, менять придётся, а это доски таскать…

— Всё не как прежде… — заметила Неля с ноткой грусти. — Прежний Ивлев пошутил бы над моей боязнью высоты.

Глеб усмехнулся. Это точно, пошутил бы! Но теперь не хотелось шутить, потому что и правда всё не было, как прежде. Вернее, Глебу очень бы хотелось, чтобы не было, и потому он не мог делать вид, что ничего не чувствует к ней.

Смутившись, парень снял шлёпок и задумчиво провёл босой ногой по мокрой от дождя траве. Это оказалось приятным ощущением, и тогда он встал на траву уже двумя босыми ногами.

Прохлада земли освежала мысли, но не могла помочь привести чувства в порядок. Конечно, надо сделать, чтобы Неле было комфортно с ним, и если ей приятней видеть рядом прежнего Ивлева, то надо его вернуть.