Ангел для сестры

Кейт смотрит на часы. 2:50.

– Спорим.

– Что ты ела на обед? – Он лукаво улыбается. – Или мне догадаться по цвету?

– Ты отвратителен, – заявляет Кейт, но улыбка ее широка, как море.

Тейлор кладет руку ей на плечо. Она наклоняет к ней голову.

Когда Брайан впервые прикоснулся ко мне, он спас мне жизнь. В Провиденсе разразился страшный ливень, из-за северо-восточного ветра поднялась вода, и парковка у здания суда оказалась полностью под водой. Я тогда была на административной работе, нас эвакуировали. Отделение Брайана дежурило. Я вышла на каменные ступени здания суда и увидела залитые водой машины, плывущие сумочки и даже испуганную собаку, которая отчаянно гребла лапами. Пока я подшивала в папки бумаги, знакомый мне мир погружался под воду.

– Нужна помощь? – спросил одетый по полной форме Брайан и протянул мне руку.

Пока мы переправлялись на более высокое место, дождь лупил меня по лицу и по спине. Я удивлялась, неужели во время потопа можно испытывать чувство, будто тебя сжигают заживо.

– А ты сколько времени можешь продержаться, прежде чем тебя начнет рвать? – спрашивает Кейт у Тейлора.

– Два дня.

– Иди ты!

Медсестра смотрит на них, оторвавшись от своих бумаг.

– Правда, – подтверждает она. – Я видела это собственными глазами.

– Я же говорил тебе, в этом мне нет равных, – улыбается Тэйлор и смотрит на часы – 2:57.

– Тебе что, больше некуда идти? – интересуется Кейт.

– Пытаешься увильнуть от пари?

– Пытаюсь спасти тебя. Хотя… – Не успев завершить фразу, Кейт зеленеет.

Мы с медсестрой вскакиваем, но Тейлор приходит на помощь первым. Он подставляет рвотный тазик, а когда Кейт начинает выворачивать, медленными кругами гладит ее по спине.

– Это ничего, – утешительно шепчет Тейлор у нее над виском.

Мы с медсестрой переглядываемся.

– Похоже, она в хороших руках, – говорит медсестра и уходит к другим пациентам.

Когда приступ тошноты у Кейт заканчивается, Тейлор отставляет в сторону тазик и вытирает ей рот бумажной салфеткой. Кейт смотрит на него, покрасневшая, со сверкающими глазами, из носа капает, и тихо говорит:

– Прости.

– За что? – удивляется Тейлор. – Завтра это могу быть я.

Интересно, все матери чувствуют себя так в моменты, когда понимают, что их дочери взрослеют? Я не могу поверить, что ее выстиранное белье, которое когда-то складывала, было кукольного размера, и все еще вижу свою малышку крутящей ленивые пируэты на бортике песочницы. Не вчера ли ее рука была размером с найденный на пляже песчаный доллар – плоского морского ежа? Та самая, что сейчас держится за руку юноши. Не она ли еще совсем недавно дергала меня, чтобы я остановилась и полюбовалась паутиной, стручком молочая или любым другим явлением, ради которого стоит замереть на месте? Время – это оптическая иллюзия; она никогда не бывает незыблемой или четкой, как мы думаем.

Вы, наверное, считаете, что, учитывая все обстоятельства, я предвидела такую ситуацию. Но, глядя на Кейт, которая не отрывает глаз от этого мальчика, я понимаю, что мне еще много чему нужно научиться.

– Я такая нелепая партнерша для свидания, – тихо говорит Кейт.

– Картошка фри. – Тейлор улыбается ей. – На ланч.

Кейт ударяет его по плечу:

– Ты отвратителен.

Он приподнимает бровь:

– Ты проиграла спор, не забыла?

– Кажется, я оставила дома свой доверительный фонд.

Тейлор демонстративно рассматривает ее:

– Ладно, я знаю, что ты можешь дать мне взамен.

– Сексуальные услуги? – спрашивает Кейт, забывая, что я рядом.

– Круто! Я даже не знаю. – Тейлор хихикает. – Может, спросим у твоей мамы?

Кейт заливается краской.

– Упс!

– Продолжай в том же духе, и твое следующее свидание состоится во время спинномозговой пункции, – предупреждаю я.

– Ты знаешь, что в больнице устраивают танцы? – Тейлор вдруг начинает нервничать; колени у него так и подскакивают. – Для больных детей. Там будут и врачи, и медсестры – на всякий случай. Танцы проводят в одном из больничных конференц-залов, но в целом это похоже на вечер в школе. Ну, сама знаешь – не ахти какие музыканты, уродливые смокинги, пунш, приправленный тромбоцитами. – Он сглатывает. – Последнее – шутка. В прошлом году я ходил один, и было довольно скучно, но я подумал, раз ты пациентка и я пациент, то в этом году мы могли бы, ну… это… пойти вместе?

Кейт размышляет, принять ли предложение, с таким апломбом, о существовании которого у нее я даже не подозревала.

– Когда они?

– В субботу.

– Похоже, я не собираюсь до этого дня сыграть в ящик. – Она лучисто улыбается ему. – Я пойду с удовольствием.

– Отлично, – говорит очень довольный Тейлор. – Просто здорово!

Он тянется за новым тазиком, избегая прикосновений к трубке капельницы, которая змеится между ними. Я беспокоюсь, не разыгралось ли у моей дочери сердце? Вдруг это повлияет на ход лечения? Не станет ли ей, рано или поздно, хуже от всех этих волнений?

Тэйлор обхватывает Кейт одной рукой, и они вместе ждут, что будет дальше.

– Слишком низкий вырез, – замечаю я, когда Кейт прикладывает к себе желтое платье.

Сидящая на полу бутика Анна тоже высказывает свое мнение:

– Ты будешь похожа на банан.