– В офисе, у Алеши. – Он вдруг застрочил, как из пулемета. – Это ведь не страшно, правда? Ты ведь сам говорил, что если я в офисе рядом с ней нахожусь, то я вовсе не отвлекаюсь от работы, правда? Я ведь совсем близко, правда?
– И это, ты считаешь, близко? – строго спросил я, вспомнив, что – по моим же словам – я «распознал» его уже год назад.
– Ну, я же отлично вижу ее от Алешиного стола, – смущенно пробормотал он.
Ах, вот оно что! Меня земля зацепила кипящими страстями, а вот этого парня, судя по всему – компьютером. Нужно будет вернуться к этому разговору – может, чего полезного расскажет. Но главное – похоже, я нащупал-таки слабое место в стенах его крепости.
– И чему же ты у него научился? – спросил я, сдерживая улыбку.
– О… – Ага, понятно: то ли мало чему, то ли не знает, с чего начать. – Он – самый настоящий гений! – Вот лучше бы он о Гале с таким благоговением говорил. – Вот почему его никто не хранит? – воскликнул вдруг он с детской обидой в голосе.
– Придет его время – будут, – попытался я успокоить его. – Но ты все же не увлекайся. Тебя сюда направили за Галей присматривать, а не новые технологии осваивать.
– Да знаю я, знаю, – уныло пробормотал он.
В целом, к концу недели у меня возникло ощущение, что, вместо того, чтобы прояснить картину, я только запутался. Как-то не вязалась в моем сознании эта недалекая клуша, которую описывал мне Галин ангел, с тем светлым и доброжелательным человеком, о котором говорила Татьяна. Похоже, придется-таки ее на сцену выпускать. Тем более что в пятницу Галя сама чуть на разговор не напросилась. Нужно бы мне и ее точку зрения узнать – из первых рук.
Кстати, можно будет попросить Татьяну как-то заинтересовать Галю компьютером – она ведь неплохо в нем разбирается…
В чем, между прочим, я вновь убедился, когда Татьяна – с присущей ей решительностью – взялась за поиски мне работы. Она мгновенно нашла с десяток объявлений, в которых требовался психолог. Я приободрился – видимо, действительно, у людей ни один специалист без работы не остается. Но радовался я ровно до тех пор, пока не увидел,
Татьяна разочарованно пожала плечами и тут же изваяла мне такое объявление, что у меня мелькнула та же мысль, что и при составлении моей биографии: «Кто в это поверит?». Более того, при этом еще и выяснилось, что психологи работают по определенным методикам. Что же они тогда кричат, что все люди – разные, если их уже классифицировали? Методики назывались по имени, надо понимать, их изобретателя и ни о чем мне не говорили. Были, конечно, и более доступные названия. «Семь путей познания себя». А почему семь? И зачем семь? «Следовать советам своего тела». Вот это мне больше понравилось. В общем, я решил, что в случае чего изобрету свою собственную методику. И звучать она будет заманчиво – по имени автора: «Методика Ангела».
Сразу на Татьянино объявление никто не откликнулся, но я воспринял это даже с удовольствием. Во-первых, после недели работы по совместительству перспектива третьей работы не вызывала у меня особого энтузиазма. Во-вторых, нужно дать людям время свыкнуться с мыслью, что не всех ценных специалистов растащили предприятия и организации. И, в-третьих, время у меня еще есть, и финансовой поддержки никто меня пока еще не лишил. Чего переживать-то раньше времени?
Дождался я, наконец, пятницы. С удовольствием дождался и в предвкушении двух свободных от городского транспорта и ненормальных коллег дней. Даже двух дней и еще одного вечера. В который мы отправились добиваться законного доступа в мою честно заработанную квартиру. Нет, сегодня я прорвусь-таки туда!
Когда мы вышли из лифта на моем пятом этаже, у меня сердце в пятки ушло. Я же паспорт дома оставил! Дату своего рождения я, вроде, запомнил, но кто помнит номер своего паспорта, скажите на милость? И еще лучше – дату его выдачи? Катастрофа. Сейчас она мне разговор об утере документов припомнит! Хорошо, я хоть дату нашего знакомства помню… Два варианта из четырех – это все же лучше, чем один.
Но оказалось, что, поскольку эта поездка была запланирована, Татьяна к ней подготовилась. Не успели мы подойти к двери, как она протянула мне листик бумаги, на котором были записаны