Ангел из авоськи

— Но он-то знает, потому и приехал! — безапелляционно заявил Матвеич. — Ему рассказали твои девчонки и сказали, где ты. Женщины болтливы, ты что, не знаешь? Вот он и примчался, потому что захотел увидеть тебя, и никого другого. Иди-ка ты к нему, и все.

В его рассуждении была логика. Конечно, кто-то из девчонок не утерпел и рассказал ему, а он… Значит, может быть… То, что говорит Леонид Матвеич, — правда?..

— Мне правда идти? — переспросила его Ангел.

— Конечно, правда, — ответил Леонид Матвеич, — после мне все в подробностях расскажешь, как я был прав.

Да, к этому моменту Макс знал, что приехал не к милому парнишке Ангелу, а к девице-Ангелице, то есть юной девушке по имени Ангелина, которая так сорвалась из-за стола, потому что не хотела показаться ему в истинном облике.

Произошло это так. Мама Зоя Николаевна, видя, что дочь упрыгнула в своем драненьком халатике, пригласила молодого человека присесть и спросила, кого он ищет (она ни сном ни духом не могла предположить, что этот красавчик и богатый, сразу видно, приехал аж из Москвы к ее дочери)?

— Мне нужен Ангел, — пояснил Макс, проклиная себя за свой срыв, который приобретает комические черты.

— Ангел? — переспросила озабоченно Зоя Николаевна. — А, ну да, я ее Ангелом прозвала, и все так и зовут. Ангелина вам нужна, правильно? Имя ее настоящее — Ангелина.

Макс был крепкий мальчик, скажем так, очень крепкий, но тут он остолбенел и красные круги поплыли перед его глазами! Девчонки водили его за нос, выдавая Ангелину за парня! А зачем? А затем, чтобы нацепить его на крючок таким вот образом. Но что, бежать? Наплевать на эту простую семью, хлопнуть дверью? Не увидеть эту Ангел…ину? А ему захотелось посмотреть на нее в девичьем облике.

Поэтому он ответил:

— Да, конечно, Ангелину. Мы тоже звали ее Ангел… Я пойду, пусть она выйдет ко мне. Я буду у дома. У меня мало времени.

Это он сказал на всякий случай, если она не выйдет через полчаса самое большее или если она вдруг станет ему не симпатична в своем истинном виде.

— До свидания, — вежливо попрощался он и вышел, оставив удивленных родителей.

Даже папаня молчал. Вбежала Ангелина.

— Макс где? — крикнула она.

Папаня начал было хвалить ее за то, что она там их здорово надула, и он обалдел, этот Макс, и так ему и надо, поганцу!

Но матушка, всегда тихая, покорная молчунья, вдруг перебила его, обратившись к Ангелу:

— Быстро переоденься и выйди. Он тебя на улице ждет. У нас, сама видишь, не для таких молодых людей место, да и нет его, места-то.

Веря Леонид Матвеичу, Ангел надела все, что носила в Москве и что здесь как-то не привилось, и вышла на улицу.

Макс сидел боком на своем «Харли» и курил.

— Привет, — сказала она так, как сказал бы Ангел.

— Привет, — откликнулся Макс. И — молчание.

Ангела начало слегка потряхивать. Если Макс знал и примчался сюда, как сказал Матвеич, «за горлицей», то встреча явно не та. Слишком странный вид у Макса, и он как будто не собирается ей ничего такого особенного говорить. Ну что ж. Тогда и она поведет себя по-прежнему. Пусть думает, что она — трансвестит, в конце концов! Наплевать.

А Макс искоса рассматривал ее. Это явный Ангел, тот, с которым он сдружился в Москве! Зачем эти превращения? Или может быть… Тут он подумал о том, что она и предположила.

— Короче, — сказала она сурово, — если ты по делу, давай говори. Если просто так, можем расстаться. Или покатаемся, у нас в городе воздух не очень. — Явно пахло застарелой химией. — А дальше есть места красивые…

— Нет, — честно ответил Макс, — я не по делу. Мне стало плохо в Москве и захотелось тебя увидеть.

— А теперь — расхотелось? — смело спросила Ангел.

— Н-нет, — ответил он медленно, изучающе глядя на нее.

Это ей надоело, и она сказала:

— Знай, я не парень и не полупарень. Я — девчонка. Так что не раздумывай, какой я ориентации или еще что-нибудь подобное. Мне так удобно ходить. Особенно в Москве. А ты сразу же признал во мне парня. Ну мы и не стали разуверять тебя. Я знаю, что девчонок ты не очень ценишь… А мне хотелось с тобой дружить.

Она выговорилась. Теперь его черед. И он сказал неожиданное:

— Давай показывай, где тут ваши красивые места.

У нее екнуло и покатилось сердце. Она еле забралась на сиденье за его спиной и обхватила руками. И вдруг такая тоска хлынула Максу в сердце! Такая! Он вспомнил вдруг Улиту… «Молчи! Не смей о ней вспоминать! Там все кончено. А здесь начинается? — спросил он себя и ответил: — Это было бы к лучшему».