– Это я-то настоящий? – удивился Сергей. – Я думал, тебе нравятся такие, как Малыш.
Марта подсела к нему поближе.
– Что бы ты понимал, – снисходительно сказала она. – Крутить романы с братьями-морпехами – все равно что проходить полосу препятствий в постели. Они отличные товарищи, но насчет остального – не из того они теста.
Она ласково поворошила его волосы.
– А вот ты не такой.
– С чего ты взяла?
– Женщины это чувствуют. Ты похож на человека. Это тут редкость.
Сергею показалось, что ее серые глаза потемнели. Ее взгляд манил потусторонней глубиной.
– Тут ведь все искусственное. Все продается. Не успеешь о чем подумать – извольте вашу карточку, куда желаете доставить? Еда, выпивка, деньги, тряпки – все. Для тела – шлюхи на любой вкус. Для души – умненькие девушки из психологической разгрузки. Сисястые куклы для выхода в люди. Только делай, что велят, и тебе не дадут пропасть. А вот близкого человека не сыскать ни за какие деньги.
Ее волосы пахли ромашкой. Сергей боролся с желанием прижать ее к себе, и одновременно боялся, что она примет его порыв за проявление жалости. Она словно почувствовала его состояние, отстранилась, пытливо заглянула в глаза.
– Я несу чушь?
– Не знаю, что ты обо мне вообразила, но сейчас мне очень хочется стать настоящим мужчиной, – сказал он. – Я имею ввиду – для тебя.
– Ничего я не вообразила. Я реалистка, – девушка обняла его за шею и крепко поцеловала в губы. – Еще пять минут, и я накинусь на тебя как голодная волчица. Если хочешь – душ там. Только недолго, иначе я за себя не отвечаю.
Через некоторое время, уставший, как после изнурительного марш-броска, Сергей отдыхал рядом с довольно улыбавшейся Магдой.
– Хочешь выпить? – спросила она.
Он покачал головой.
– А поесть? Я могу заказать пиццу.
– Сегодня я хочу только тебя, – ответил Сергей.
Магда крепко прижалась к нему горячим сильным телом.
– Ты умеешь угодить даме. Только не засыпай.
– Чтобы пропустить самое интересное? Не дождешься.
– Говоришь со знанием дела, – вздохнула Магда. – У тебя есть девушка?
– Кажется, да.
– Так есть или нет?
– Я не успел узнать ее мнение на свой счет.
– Какая она?
– У нее красивые серые глаза и очень чувствительные ушки. Ой!
Она запустила коготки ему в бок.
– Давно ты здесь? – спросил он.
– Почти шесть лет. Заканчиваю второй контракт.
– Я знаю, это не мое дело, но мне показалось – тебе тут не сладко. Почему ты не уйдешь?
– Куда? – спросила Магда, усаживаясь на кровати и подтягивая колени к подбородку. – Ты увольняешься, и у тебя вроде бы есть деньги, но вскоре выясняется, что кроме как убивать, ты ничего не умеешь. Тебя никуда не берут, будто прокаженную. Даже в полицию. У них другой принцип службы, вояк они не любят. Дома своего нет, квартира служебная, уволилась – съехала. Погуляешь, промотаешь пособие, и снова назад.
– И что, никаких перспектив?
– Ну почему же? Можешь делать карьеру тут. Лезь из кожи, получай направление в офицерское училище. Можешь даже закончить университет за счет армии. Но ты остаешься в резерве первой очереди, а потому далеко тебя не отпустят. Так что работать по специальности будешь в закрытом городе, под присмотром. Да и СБ после увольнения гадит, где только можно. Пасет, как козу на лужайке. Как почувствуют, что собираешься завязать или что замешана в нежелательных связях – привет! – сотрут память, останешься дура дурой, без денег, без навыков. Так что я тут навсегда. – Она погладила его по груди. – Так же как и ты.
Он был ошарашен. Вот так просто: раз – и мордой в пыль. Его планы на ближайшие несколько лет рассыпались карточным домиком. Размечтался – трехгодичный контракт, почетное увольнение, возврат на прежнюю работу, кругленький счет в банке. Быть может, билет на Новый Урал. Туда, где на русском говорят чаще, нам на общеимперском. Где слово «русский» не вызывает удивления, словно ты орангутанг, декламирующий стихи. Где причудливо сочетаются доброта и спесь, глупость и высокообразованность, пьянство и природная духовность. На планету, где можно угостить друга пивом, не ожидая, что он в ответ протянет тебе платежную карточку. И что теперь? Провести остаток жизни, напрягая ноги чаще, чем мозги, в обществе единственного друга, который не предаст ни по приказу, ни по убеждению – в обществе вооруженной до зубов боевой машины? С перспективой вскоре превратиться в холодного, сдвинутого убийцу, такого же, как Лихач или Кнут? Он почувствовал себя песчинкой в огромной бетономешалке.
Заметив, как изменилось его лицо, Магда легонько коснулась его плеча.
– Постарайся увидеть в этом хорошую сторону. Многим тут даже нравится. Эта система, когда ей не противишься, неплохо о тебе заботится. Твои дети и родственники никогда не будут голодать, тебе не нужно думать о завтрашнем дне, ты защищен от любого произвола. По сути, ты в касте неприкасаемых.
– Хорошую сторону, – задумчиво повторил он. И без перехода сказал: – Ты красивая.
От неожиданности Магда отстранилась.
– С тобой все нормально? – спросила она.
Он приподнялся на локте, чтобы лучше ее видеть. У нее был узкий мускулистый живот и аккуратные, задорно торчащие грудки.