Ангел-Хранитель 320

– Не слишком, – сказал он. – Только ненормальный может говорить о службе, лежа в постели с такой красавицей.

– Не смущай меня, – попросила она. – Я все-таки женщина. И не нужно меня так пристально разглядывать.

– Почему?

– Потому. Я вся в шрамах.

– Подозреваю, не только снаружи, – подтвердил он.

На ее теле действительно хватало отметин. Он выбрал самую крупную из них – длинный белый рубец на внутренней стороне изящного бедра.

– Ты красивая, – повторил он. – И мне нравятся твои шрамы, – добавил он, ласково касаясь губами ее прохладной кожи. – Все до единого.

– Ты ведешь себя странно, – сказала она.

– А еще мне нравится твой запах, – прошептал он, продвигаясь выше. – Ты пахнешь ромашкой и медом.

– Очень странно, – сказал она.

– Так бывает, когда женщина сводит мужчину с ума.

– Льстец, – улыбнулась она. – Я на такое не куплюсь.

– А еще ты сладкая, как конфетка.

– Лгун.

– У тебя кожа, как шелк. Я боюсь тебя поранить. Как думаешь, меня сильно накажут, если я укушу капрала морской пехоты?

– Ну хватит, рядовой! – сказала она. – Идите ко мне. Немедленно!

На этот раз они занимались любовью без всякой спешки, растягивая удовольствие словно бокал редкого вина.

Глава 40.

В один прекрасный день КОП начал задавать вопросы.

– Для чего я создан? – спрашивал КОП.

– Ты создан для того, чтобы служить человеку.

– Человеку Заноза?

– Нет, человеку как виду. Мне ты служишь потому, что так запрограммирован.

– Для чего меня так запрограммировали?

– Для того, чтобы я мог выполнять свои обязанности.

– Что такое обязанности? Это то, для чего создан человек Заноза?

– Это то, что я должен выполнять для того, чтобы нормально существовать.

– В чем заключаются обязанности человека Заноза?

– Я должен защищать и обслуживать тебя. И выполнять приказы командиров.

– Для чего командиры отдают приказы?

– Для того, чтобы наша система продолжала работать без сбоев.

– Что такое система?

– Сообщество людей, связанных общими правилами.

– Все люди соблюдают правила?

– Те, кто их нарушают, становятся врагами системы. А значит – и нашими врагами, – уверенно ответил Сергей и вдруг сам поразился этой своей уверенности.

Разумеется, он был связан контрактом, за нарушение которого полагались жесточайшие наказания. Конечно же, ему пришлось изучать уставы и наставления, в которых были по полочкам разложены такие понятия, как назначение вооруженных сил и их роль в обеспечении целостности Империи. Разбуди его ночью – и он не напрягаясь процитирует любой раздел на память. Но откуда вдруг взялась эта убежденность в непогрешимости командиров и в их праве вершить суд на свое усмотрение? Это неожиданное открытие так озадачило его, что он не сразу услышал следующий вопрос Триста двадцатого.

– Врагов полагается уничтожать? – настойчиво повторял КОП.

– Да. Ты должен уничтожить врага по моей команде.

– И тогда человек Заноза будет доволен?

– Да. Я всегда доволен, когда ты выполняешь мои приказы.

– Когда я стреляю во врага, он перестает существовать?

– Да. Ты его убиваешь и он умирает. Если ты его не уничтожишь, он может убить меня, тебя, или кого-нибудь из моих друзей.

– Почему враг убивает?

– Потому что он хочет разрушить систему. А мы этому препятствуем.

– Значит, я сделан для того, чтобы защищать систему?

– Можно и так сказать. Все мы здесь защитники системы.

– Я буду стараться убивать больше врагов, – заявил робот. – Тогда человек Заноза не перестанет существовать и будет мною доволен.

– Триста двадцатый, ты говоришь это потому, что так запрограммирован, – сказал Сергей.

– Ответ отрицательный. У меня новое программное обеспечение. Я могу снимать запреты и менять приоритеты. Мне хорошо, когда человек Заноза доволен. И плохо, когда ему плохо.

Сергей не нашелся, что на это ответить. Он думал о том, что ему-то от своих внутренних блоков так просто не избавиться. Выходило, что железный истукан куда свободнее своего оператора.

Эта мысль выбила его из колеи.

Сигнал сбора прозвучал буднично. За время учебы к нему все успели привыкнуть.

– Триста двадцатый, за мной!

Робот тяжело затопал по обрезиненному бетону.

На плацу царил настоящий бедлам. Солдаты из дежурной смены выволакивали из казармы и грузили в приземлившиеся коптеры контейнеры с боеприпасами, аптечками, сухими пайками и обмундированием. «Вертушки» рубили воздух винтами на холостом ходу, поднятый ими ветер гонял водяную пыль, раскачивал деревья.

Сергей быстро зарядил КОПа, навесил ему на спину дополнительные контейнеры с боеприпасами, установил свежий картридж питания.

– Триста двадцатый, погрузка.

Через несколько минут груженые машины поднялись в воздух, чтобы вскоре снова приземлиться и принять на борт солдат, находившихся на полевых занятиях. Бойцы в грязной броне один за одним взбегали по пандусам и туго, словно патроны в магазин, вщелкивались в страховочные скобы вдоль бортов. Тяжелые машины оторвались от земли и взяли курс на север. Вскоре их нагнало звено сопровождения.

Конвой развил крейсерскую скорость. Монотонный гул турбин навевал сон.