Ангел-Хранитель 320

— Триста двадцатый, как думаешь, что будет, если запретить тебе стрелять по пехоте очередями больше трех-четырех патронов? — задумчиво спросил Сергей. — Судя по твоим настройкам, ты не имеешь привычки экономить и по умолчанию лупишь длинными. А это неправильно. А? Что скажешь?

— КОП-320 запрещено думать. КОП-320 действует, согласно программе. Отклонения от программы запрещены, — сообщил робот.

— А, ну да, конечно, — рассеянно ответил Сергей. — Триста двадцатый, передай на внешний интерфейс код программы «823».

— Модуль «823», стрельба из пулемета по живой силе. Выполнено.

Сергей погрузился в изучение мнемокода программы. Разбираться в его хитросплетениях было непросто. Как и код программы стрельбы по коптерам, ранее модифицированной Сергеем, этот тоже явно создавался при помощи системы автоматического программирования, что делало его очень трудным для понимания. Достоинством программ, произведенных таким путем, были высокая скорость и дешевизна создания. Недостатком — слабая оптимизация и чрезвычайная избыточность кода. Для относительно простых модулей, находящихся в комплекте КОПа, эти недостатки не играли большой роли, но Сергея не оставляло ощущение, что возможности машины при этом используются далеко не полностью.

Отыскав, наконец, нужный ему участок, Сергей застучал по клавишам. За час до отбоя он повернулся к своему подопечному.

— Радуйся, Триста двадцатый, теперь у тебя новая программа огня по пехоте. По команде «Сдерживающий огонь» по умолчанию ты будешь выдавать серии по четыре патрона. По команде «Подавляющий огонь» стреляешь очередями по десять. Понятно?

— КОП-320 действует согласно программе. Человек Заноза доволен — КОП-320 тоже доволен…

Сергей засмеялся, выдергивая провода из разъемов.

— Как думаешь, лейтенант Симпсон заметит, что ты стреляешь не по штатной программе?

— КОП-320 запрещено думать.

— Зануда, — улыбнулся Сергей.

Ворочаясь после отбоя в тесной койке, он вдруг поймал себя на мысли о том, что воспринимает своего подопечного не как механизм, а, скорее, как верную, умную собаку, готовую прийти ему на помощь и умереть, защищая его жизнь. Мысль была настолько неожиданной, что он проворочался без сна как минимум еще полчаса.

Глава 25

Последний и любимый довод мобильной пехоты — огневая поддержка. Без нее не планировалась ни одна из операций. Любое подразделение, где бы оно ни находилось, встретив упорное сопротивление, могло затребовать и получить море огня. Поддержку оказывали штурмовики, коптеры сопровождения, приданная ствольная и реактивная артиллерия. И каждый солдат мобильной пехоты был обязан уметь вызывать огонь, определяя при этом необходимое для удара количество и тип боеприпасов.

Пришло время попробовать это на практике. Когда Сергей впервые вызывал настоящий, а не учебный артудар, он пережил непередаваемые словами мгновенья абсолютной власти над миром. И все это из-за каких-то нескольких слов, произнесенных в ларингофон. Он подумал, что запросто мог бы прекратить существование всего взвода, находящегося в полукилометре позади него, просто изменив пару цифр.

— Заноза — Большой Берте. Запрашиваю поддержку. Квадраты 16–20 и 16–21. Повторяю: 16–20 и 16–21. Передаю код подтверждения.

— Большая Берта, — отозвался наушник приятным женским голосом, — 16–20, 16–21. Код принят. Уточните характеристики удара.

— Бризантные, десять.

— Большая Берта — Занозе. Бризантные, десять, принято. Конец связи.

Минута тишины показалась вечностью. Он лежал, моля бога, чтобы наводчики из укрывшейся в неведомых далях батареи не перепутали координаты. Тишина кончилась вместе с шелестом приближающихся снарядов. Над лесом раскатисто грохнуло, брызнуло дымом, листья мгновенно сдуло ударом шрапнели. Сергея подбросило в окопе. Ветерок постепенно сдувал дымное облако, являя голые искалеченные стволы.

— Заноза, здесь Кнут. Противник продолжает наступление. Огонь плазменными зарядами ближе один квадрат, серия десять, — ожил наушник.

«Ближе один?» — Сергей не поверил своим ушам. Это было всего в двухстах метрах от его окопчика. Его же просто сдует!

— Первый, здесь Заноза. Выполняю, — деревянным голосом ответил Сергей, и принялся диктовать координаты оператору поддержки.

— Принято, — отозвался далекий голос.

Сергей лихорадочно заработал лопаткой в попытке сделать бруствер крохотной земляной ячейки как можно выше. Над головой снова раздался нарастающий шелест.

Сергей вжался в землю. Сердце билось в груди, как молот. С тяжелым гулом снаряды вгрызались глубоко в грунт. На мгновение Сергей почувствовал себя беззащитной букашкой под огромным сапогом. Земля содрогалась, словно в агонии. Волны доменного жара, вперемежку с брызгами расплавленных камней пронеслись над бруствером. Следом ударил резкий порыв ветра — пламя в зоне поражения стремительно выжигало воздух. С неба сыпались горящие щепки, какие-то тлеющие обрывки.