Ангел-Маг

– Итак, ты – Дельфон, – сказала Лилиат, взяв его пальцами за подбородок и поворачивая к себе лицом. Монаха затрясло сильнее, поскольку своего имени он ей не говорил.

Вблизи она выглядела еще моложе… и Дельфон внезапно вспомнил, где видел ее лицо – или его подобие – раньше. На последней странице одной из его книг об иконотворцах разных веков было рукописное примечание и набросок при нем. Так вот, тот набросок изображал именно ее. Лилиат, Деву Элланды. Женщину, что вывела единственную сплоченную группу беженцев из обреченной Истары. Вывела – и вскоре по прибытии в Саранс скончалась при таинственных обстоятельствах.

Если верить приписке в дюжину строк, Лилиат была совершенно невероятной юницей. Еще ребенком она изумляла мир способностью творить иконы и с их помощью приводить в мир ангелов, за что и получила, притом весьма рано, прозвание Девы Элланды. Впоследствии это имя обрело несколько ироничное звучание: по слухам, она была любовницей истарского короля… и не только его. Хотя наверняка никто не мог это утверждать.

Еще примечание ставило под сомнение упорный слух о том, что будто бы Лилиат обладала уникальным свойством избегать платы за пользование ангельским могуществом. Дело в том, что любое обращение к ангелам что-то отнимало у мага, забирало часть жизненной субстанции. Оттого маги и священники очень быстро старели. Притом тем быстрее, чем чаще они вызывали ангелов – и чем выше в иерархии те ангелы стояли.

Великий Хандуран измерил эти потери в своей «Цене добродетели». Несколько часов, отрезанных от жизни вызовом серафима, можно и не принимать во внимание, однако вызов Князя сокращал жизнь на целый год, Архангела же – на несколько. Имелся знаменитый пример: святая Эрхарн Благословенная, прошедшая путь от полной сил сорокалетней женщины до морщинистой древней старухи и далее к смерти за одни только сутки. Лишь один день и одну ночь пользовалась она мощью Архангела Ашалаэли, сдерживая море во время Великого наводнения 1309 года…

…Дельфон понял, что мысли его утратили четкость. Незнакомка вновь спрашивала его о чем-то. Но нет, она не могла в самом деле являться Девой Элланды! Она не…

– Скажи мне, ты ведь иконотворец?

– Да, – пробормотал Дельфон. И сжал руки, словно силясь спрятать пятна краски на пальцах, присохшие чешуйки яичного белка и цветные крупинки, хорошо видимые на загрубелой темно-коричневой коже. А также узор мелких шрамов на тыльной стороне морщинистых кистей, где кожа обладала более темным цветом: там он исторгал свою кровь.

– И ты до сих пор не только рисуешь, но и вызываешь?

– Да… правда, нечасто…

– Что за ангелы с тобой говорят? Есть ли среди них Форазиэль?

– Да! – с немалым удивлением воскликнул Дельфон. Хотя в нем легко было узнать иконотворца, веревочный пояс его рясы не отягощали иконы, он не носил колец, вообще ничего, ни на шее, ни на запястьях, что определяло бы ангелов, сотрудничавших с ним в ремесле. Если учесть, что небесная рать одной Ашалаэли насчитывала десять тысяч ангелов, шанс угадать его знакомых ангелов составлял…

– Так я и думала, – сказала Лилиат, спугнув панические выкладки Дельфона. – Он привел тебя сюда ради моего пробуждения.

– Он? – переспросил Дельфон, охваченный недоумением и испугом. У ангелов не имелось того, что в привычном понимании называется полом, но существовала традиция изображать их как мужчин и женщин, и согласно этой традиции Форазиэль была женщиной.

Лилиат пропустила его реплику мимо ушей.

– Мне нужна икона Форазиэли, – сказала она. – Мне требуется ее сила, чтобы найти искомое, а тратить время, создавая собственную икону, я не хочу.

Дельфон безмолвно кивнул. Форазиэль ведала поиском вещей и людей, утраченных или забытых. Он никак не мог оторваться от созерцания странных колец на руках Девы. Здесь наличествовали изображения высших ангельских могуществ. На одном из второстепенных – он с содроганием отваживался назвать его второстепенным, и лишь из-за того, какие с ним соседствовали, – красовался не обычный ангельский лик, увенчанный нимбом, а колесо внутри колеса, оба в окружении крохотных бриллиантовых глазков. Это был знак престола – одного из странных ангелов, высших в Первой Сфере. Он превосходил любого из ангелов, которые когда-либо откликались на зов Дельфона, и обладал неизмеримым могуществом по сравнению с маленькой Форазиэлью. А уж соседние иконы намекали и вовсе на запредельные существа…

Лилиат пошевелила пальцами – свет фонаря заиграл в рубиновых и алмазных глазках, на позолоте нимбов.

– Иногда требуется скромная, но отточенная и утонченная сила, – сказала она, верно угадав ход Дельфоновых мыслей. – Ужасающее величие Князей и Архангелов порой бывает не к месту…