Ангел-Маг

Лилиат наблюдала со своего насеста, как отверженка – судя по широкому серому переднику и кожаным нарукавникам, приспешница мясника – выкорчевывала свое оружие, заливаемое утихающими струями пепельной крови.

На месте, где кто-то из мужчин или женщин обратился чудовищем, осталось лежать не менее двух десятков мертвых и умирающих отверженцев. В том числе и молодая женщина с костылями, та самая, что принесла в усадьбу Демазель весть о воровском сходняке.

Лилиат не увидела Глисты ни среди живых, ни среди погибших. Фонарей и факелов стало заметно меньше, толпа отверженцев выглядела сплошным темным приливом, стремившимся наверх – кто по лестнице, кто просто по склону. Самые быстроногие, успевшие достичь верхних ярусов карьера, улепетывали прочь во всю прыть.

Биск взобрался на статую к Лилиат. Его отороченный кружевами камзол оказался весь в крови, но то была не его кровь.

– Я угодила в ловушку, – сказала Лилиат. – Глиста припрятала там троих, вооруженных и с сетью. А у Кейт Бессолнца был с собой арбалет.

– Но ты, вижу, со всеми разделалась, – сказал Биск. – Тебе тоже досталось?

– Нет. Это не моя кровь. Где Глиста?

Биск указал ей на отверженцев, сгрудившихся за статуей Престола. У одного, связанного веревками, на голову был натянут плащ.

– Мы поймали ее. Когда уляжется паника, ее сбросят в яму.

– Нет, – сказала Лилиат. – Она мне пригодится.

Биск помедлил с ответом.

– Смерти она не избегнет, – сказала Лилиат. – Но умрет так, чтобы принести пользу.

– Как пожелаешь, – сказал Биск.

– Тебя, кажется, не слишком взволновали все эти смерти, – сказала Лилиат, указывая рукой на отблески света в лужах крови, на смятые, страшно растерзанные тела. Невидящие глаза смотрели оттуда в ночь. Иные так и не поняли, что же с ними произошло.

– Раны и смерть суть участь отверженцев, – пожал плечами Биск. – Мы с раннего детства это усваиваем. Мне было восемь, когда я подхватил оспу. Мои родители не являлись Ночными Трудягами, они прислуживали торговцу пряностями. Помнится, я с его детьми играл… Флоренц и Элен, вот как их звали. Они тоже заболели. Пришел доктор-магистр и вылечил их, а меня… Я не мог понять, почему они вдруг избавились от жара, от жуткой боли, от этого чувства неправильности в теле… а я – нет. Когда же выяснилось, что я все-таки выживу, меня сочли слишком уродливым… недостойным былых товарищей по играм. Моих родителей вскоре унесла еще какая-то хворь, от которой ангелы исцеляли коренных уроженцев Саранса… но не нас. Мне было некуда податься, кроме как к Ночным Трудягам… где точно так же хватало и смертей, и увечий. Начинал я как попрошайка. Торговал, скажем так, своей жуткой рожей… – Бискарэй посмотрел на распластанное чудовище и добавил: – Что касается обращенных… видел я, как они убивают. И как они появляются, я разок видел. Это устроил Франц Сухорукий. Он где-то раздобыл мага, слишком тупого, чтобы сообразить: с ним разделаются, как только он выполнит требуемое. Тогда-то я и узнал, что на самом деле нам нет необходимости ходить в сером тряпье. Ангелы и так прекрасно знают, кто мы такие, и поди их заставь применять к нам свою магию. Маг сказал – по своей охоте ангелы с отверженцами не связываются… Это правда?

– Да, все верно. Ангелы легко распознают выходцев из Истары и сторонятся их, всячески воздерживаясь от причинения вреда, – сказала Лилиат. – Их можно принудить, если воля вызывающего оказывается достаточно сильна. Отсюда есть другой выход?

Она кивнула на толпу, полностью запрудившую лестницы и проходы. Как раз в это время кого-то спихнули вниз, то ли нечаянно, то ли нарочно. Тощая нищенка с пронзительным воплем полетела вниз – лишь мелькнули развевающиеся лохмотья.

– Выход есть, – кивнул Биск. – Только там пройти нелегко. Слушай, а куда мы спешим? Глиста побеждена, ее сторонники либо сбежали, либо переметнулись ко мне. К чему торопиться?

– Здесь случилось сотворение чудовища. Сработала магия, сохранившаяся в одной из статуй Чалконте, и это обеспокоило Небеса, – пояснила Лилиат. – Кардинал очень скоро поймет: что-то произошло. Даже место более-менее угадает. Так что, полагаю, весьма скоро мы тут дождемся поборников. Если только не выберемся прямо сейчас.

– С южной стороны устроено несколько веревочных лестниц, – сказал Биск. – Карабкаться по ним долго и тягомотно. На каждом отрезке лестниц могут разом находиться не более шести человек…

– Главное – оказаться в числе этих шести, остальное не имеет значения, – сказала Лилиат.

Биск пристально посмотрел на нее. Отвел глаза и медленно кивнул.

– Ко всему прочему, мы не сможем вернуться прямо в город: на дорогах уже, небось, кишат поборники. Надо будет спрятаться в убежище у Непова перекрестка или в лесах наверху.

– Чем скорее мы отправимся, тем лучше, – сказала Лилиат.

Ее внутреннего слуха достигал беспокойный ангельский ропот. Как шум прибоя, уносимый вглубь суши сильным морским ветром.

Биск спустился наземь, выкрикивая приказы.

Лилиат чуть медленней присоединилась к нему. Севрен молча отдала ей кинжалы.