Ангел мести

— Как вам коллектив? Никто еще не понравился?

— Я там работаю, а не мужа ищу, не ревнуйте, Даниэль.

После этой фразы его глаза блеснули как у хищника.

— Служба безопасности доложила, что вы выбрали клуб для тренировок. Вам не нравится тренироваться в моем зале?

— Не нравится. Зал оборудован отлично, но ваши люди меня жалеют на тренировках, как женщину и как вашу гостью. Меня это не устраивает. Кстати, охранники везде теперь будут со мной? Даже в магазинах женского белья? — она сурово глянула на Даниэля.

— Везде, кроме примерочных магазинов и бутиков женского белья.

— К чему все это шоу? Боитесь, что сбегу?

— Боюсь, — и он пристально посмотрел на нее, — я слишком долго жил без вас, моя милая Мари…

Она же, глядя на огонь в камине, сказала: «Говорят, что все, что хочешь удержать, должно быть песком. Только разжав ладонь, можно удержать песок в руке. Если же сжать ладонь, то песок ускользнет от нас сквозь пальцы».

— Через девять дней состоится деловая встреча представителей власти и деловых кругов Франции. Я прошу вас стать моей спутницей на этом мероприятии.

— Хорошо, — чуть помедлив, ответила Мари, — что с дресс-кодом мероприятия?

— Вечерние платья и костюмы. Вас отвезут по бутикам и домам моделей Парижа, где вы сможете выбрать все, что захотите. Я бы почел за честь вас сопровождать.

— Если даже я буду против, вы же все равно будете со мной, не так ли?

— Вы меня правильно поняли, Мари. А сейчас сделайте мне, пожалуйста, перевязку, завтра у меня не будет времени заехать в больницу.

Они прошли в просторную ванную комнату на первом этаже, где из шкафа Даниэль достал объемную коробку с медицинскими препаратами, бинтами и т. п.

Мари помыла руки, надела стерильные перчатки, сняла повязку и начала осмотр раны, прощупала ее и стала обрабатывать. Наложив на рану стерильную повязку, зафиксировала ее на теле и предложила мужчине одеться. Сама же отвернулась, чтобы вымыть руки.

Даниэль подошел к ней со спины, обнял и как всегда глубоко, с закрытыми глазами вдохнул её запах.

— Вы так вкусно пахните, Мари.

Она попыталась вывернуться, но мужчина еще крепче сжал ее в своих объятиях. Они смотрели друг другу в глаза в отражении зеркала. Он был похож на огромную хищную птицу, а она на маленького птенца в его руках.

Потом он наклонил свою голову и поцеловал ее в шею, от чего Мари дернулась в его руках. Мужчина силой развернул Мари к себе лицом, пристально глядя ей в глаза, наклонился для поцелуя, но она отвернула голову. Но Даниэль был слишком возбужден, чтобы остаться без поцелуя. Он взял девушку за подбородок одной рукой, а второй сильно прижал к себе и страстно, с жадностью начал целовать. Мари сжимала губы, пыталась отвернуть голову сильнее, но атака мужчины только усиливалась, он смаковал ее губы, как будто наслаждался целебным нектаром, захватывал ее дыхание, ей не хватало воздуха.

Когда он прекратил свой поцелуй, от которого в его висках стучала кровь, а сердце в грудной клетке выпрыгивало, освободив Мари от захвата, последняя дала ему звонкую пощечину и со словами «За это и убить ведь могу» вышла из ванной.

Даниэль стоял, держась за щеку, облизнул свои губы, на которых был вкус девушки, которая ему нужна больше жизни.

«Я ненавижу Джима, он отнял у мены столько поцелуев моей Мари!» — рявкнул Даниэль и ударил кулаком в стену.

Девушка сидела в своей комнате на кресле, поджав ноги в коленях и обхватив их руками. В небе светила луна, ветер приятно задувал в открытое окно, как бы остужая нервы. Сначала она лбом упиралась в колени, потом подняла голову, подставив лицо прохладному ветру.

«Я справлюсь. Я обязана через это пройти. Просто так его убить мало, он должен осознать горесть потерь, потерять все то, что ему дорого. Я заставлю его страдать и ревновать, сходить с ума. Моя месть будет страшна», — так внутренне давала себе установку девушка, постепенно успокаиваясь.

В открытое окно ее хорошо было видно тому, кто в очках ночного видения наблюдал за гостьей Даниэля Миллера.

Мари закрыла окно, приняла душ и легла спать, обняв зайца.

«Мартин, был бы ты рядом, я бы не переживала, что усну летаргическим сном или снова попаду в эпизод лунатизма. Здесь страшно засыпать, чтобы не выдать себя разговорами», — с этими беспокойными мыслями Мари уснула.

Когда, не удержавшись, посередине ночи Даниэль вошел в комнату Мари, та спала, но во сне плакала.

Мужчина секунду был в растерянности, думая, что она его сейчас увидит. Он стоял неподвижно, глядя на эту маленькую девочку, по щекам которой текли слезинки, обнимающую зайца.

«Я ее напугал. Но ничего не могу с собой поделать. Я люблю ее», — с этими мыслями он подошел к кровати девушки и лек на бок рядом с ней, прижимая к своей груди ее спину, обнимая. Из ее комнаты он вышел на рассвете.

«Скоро без нее невозможно будет прожить и часа», — удивляясь самому себе, рассуждал мужчина.