Ангел-мститель (СИ)

— Вот и договорились, — удовлетворенно кивнула Марина. — Послезавтра заеду. Примерно в это же время. Возможно, ближе к вечеру.

Небрежно попрощавшись, она прошествовала к выходу, даже не глянув в мою сторону. Я же глаз от экрана не отрывала, чтобы не расхохотаться при виде красных пятен, выступивших на щеках Ларисы. И нужно отметить, что она уже успела такую неприязнь к себе вызвать, что ни единого слова сочувствия в тот день не услышала, хотя с такими клиентами каждый из нас хоть раз да сталкивался.

До самого конца рабочего дня Тоша то и дело сигналил мне глазами, вопросительно вскидывая брови. Невольно усмехаясь, я чуть заметно качала головой.

После работы он догнал меня возле машины и тут же выпалил: — Что это было?

— Что — что это было? — мгновенно вскинулся мой ангел.

— Ничего, — ответила я обоим. — Марине нужен дизайнер — действительно нужен, и видела, что она вполне предметный разговор вела. И заодно она решила показать девочке, как другим приятно всякое хамство терпеть. В чем проблема?

Они как-то неуверенно переглянулись — но возразить им было нечего.

А нет, мой сообразительный ангел нашелся-таки!

— А ты уверена, что она девчонку до больничного не доведет? — спросил он меня.

— Тоша, как ты думаешь — можно ее до чего-нибудь довести? — обратилась я к более знакомому с ситуацией чело… свидетелю.

— Вряд ли, — хмыкнул Тоша. — Как по мне, так она прямой дорогой к карателям в руки катится, так что пусть ей лучше Марина прививку сделает…

— Вы допрививаетесь, — хмуро бросил мой ангел, и на этом разговор исчерпался.

Одной прививки, однако, той оказалось мало. Марина приезжала к нам еще несколько раз, и после каждого ее посещения, во время которого Ларисе приходилось демонстрировать неисчерпаемые запасы терпения и уступчивости, она принималась выпускать во все стороны накопившееся раздражение — все более желчными струями. И Марина, судя по всему, тут же об этом узнавала (глядя на загадочно-невозмутимое Тошино лицо, когда в него летела особо отравленная стрела, я догадывалась об источнике) и усиливала нажим.

Она с ходу забраковала первые предложенные ей варианты (тут освещение не под тем углом, тут настенные украшения выглядят тяжеловатыми, а в такой расцветке не отдыхать, а к боксерскому поединку готовиться) и попросила скомбинировать их, выбрав одно отсюда, а другое — оттуда. Опять в нескольких вариантах. Лариса улыбалась плотно сжатыми губами, но соглашалась — краем уха я слышала, что Марина всякий раз останавливалась если не самых дорогих образцах, то близко к этому, и заказ у нее получался весьма внушительный.

Наконец, все пожелания Марины оказались, вроде бы, удовлетворенными. В тот день она приехала к нам в самом конце рабочего дня и с ходу одобрила предложенный ей проект. Я даже расстроилась — где ожидаемое развлечение, пусть даже на оставшиеся десять минут? Все уже собирались, я тоже взялась за сумку — вот сейчас выйдем с Мариной вместе, отойдем в сторону, я ей хоть «Спасибо» скажу…

— Очень хорошо, — сказала Лариса, вставая с явным облегчением, — как только все составляющие поступят на склад, я сразу же Вам сообщу.

— Мне хотелось бы знать более точную дату, — спокойно возразила ей Марина, ни на миллиметр не сдвинувшись со своего стула, — Вы не могли бы выяснить ее у начальства?

— Рабочий день уже заканчивается, — поджала губы Лариса.

— Вряд ли это займет много времени, — добродушно улыбнулась Марина, — я Вас потом домой могу подвезти.

— Никуда меня подвозить не нужно, — резко бросила Лариса, тяжело дыша.

— Как хотите, — не стала настаивать Марина. — Да, и еще одно — спросите попутно у своего директора, на какую скидку я могу рассчитывать — заказ все же немаленький получился. Я пока здесь подожду. — Она в упор глянула на Ларису, словно подначивая ее огрызнуться.

Все уже ушли — кроме меня с Тошей. Он судорожно клацал по клавиатуре, словно торопливо заканчивая что-то, что никак нельзя отложить. Я тоже принялась копаться в сумке — похоже, под занавес Марина подготовила нечто особо зрелищное. Когда Лариса деревянными шагами направилась к кабинету Сан Саныча, Марина перевела взгляд на меня, потом на Тошу, потом на дверь. Намек был абсолютно недвусмысленным — мне было велено выметаться отсюда, причем побыстрее, и Тошу с собой захватить. И велено очень решительно — так решительно, что я только у двери, с Тошей под ручку, и опомнилась.

Возле лифта он озадаченно глянул на меня: — Ты что-нибудь понимаешь?

— Не-а, — ответила я, твердо решив досмотреть финал хотя бы из-за кулис. — Пошли у машины подождем.

Ждать нам пришлось недолго.

— Что случилось? — встревожено спросил мой ангел, выбираясь наружу, когда мы с Тошей резко развернулись и замерли спиной к нему.

— Тихо, — скомандовали мы с Тошей в едином порыве.

С места у нашей машины вход в здание просматривался как на ладони, но вот с точки зрения акустики оно явно подкачало. Поэтому финальная сцена оказалась немой — и от этого еще более увлекательной. Недаром говорят, что в немом кино игра актеров куда выразительнее была.