Ангел-мститель (СИ)

— Это, между прочим — последняя жертва Марины, — буркнул я.

— Да? — Анабель покосилась на меня с каким-то непонятным выражением. — Еще интереснее…

Мы догнали девушку, я окликнул ее, протянул ей блокнот — не останавливаясь и не оборачиваясь, она глянула на него через плечо и отрицательно покачала головой. Не зная, что делать дальше, я повернулся к Анабель…

— Анатолий, что это у вас здесь творится? — не дала она мне и слова вымолвить, пристально глядя вслед удаляющейся девушке.

— В смысле? — вообще растерялся я.

— Эта девушка — темная, — медленно, с расстановкой произнесла она.

Я замер, боясь пошевелиться — все вокруг как-то зашаталось. Одно движение — и растянусь самым постыдным образом у ее ног.

— Ты в порядке? — озабоченно спросила она.

— Нет, — честно ответил я, не решаясь даже голову к ней повернуть.

Она взяла меня под руку, осторожно развернула на месте и повела назад. Я взял себя в руки — не хватало еще на глазах у всей нашей компании и ее с собой на землю утянуть. Она принялась бомбардировать меня вопросами — я отвечал коротко, старательно переставляя одну ногу перед другой.

— Она с Таньей работает?

— Да.

— Давно?

— Месяц, может, чуть больше.

— Пыталась с ней как-то сблизиться?

— Вроде, нет. Скорее, с Тошей.

— Успешно?

— Нет.

— Что ты имел в виду, сказав, что она — последняя жертва Марины?

— Та ее от Тоши отвадить пыталась.

— Каким образом?

— Не знаю, по-моему, припугнула чем-то.

— И удалось?

— Судя по всему, да.

Анабель помолчала немного и быстро закончила разговор.

— Завтра вечером встретимся у вас — постарайся сделать так, чтобы Марина тоже приехала.

Когда мы подошли к остальным, я уже пришел в себя. По крайней мере, Татьяна не заметила моей тревоги. Чего не скажешь об остальных. Франсуа вообще всегда с Анабель на одной волне был — это я уже давно заметил. Да и потом — он меня сейчас меньше всех волновал, она ему все, что сочтет нужным, в гостинице расскажет. Тоша отказался ехать с нами, но к машине пошел и, пока остальные усаживались в нее, взял меня за горло.

— Что? — коротко спросил он, сверля меня взглядом.

— Эта ваша новенькая — темная, — без предисловий ответил я.

У него на лице появилось такое выражение, что я тут же понял, что — как бы дальше ни развивались событий — кого-то одного нам точно стреноживать придется. Он явно только что повысил себя из жертвы надоедливого любовного романа в главного героя шпионского детектива. А если они еще с Мариной у меня за спиной споются…

— Сможешь завтра вечером к нам приехать? — быстро спросил я. — Разбираться будем.

— Не знаю, — отрывисто ответил он, напряженно размышляя о чем-то. — Постараюсь.

Я кивнул. Затем — в целях предотвращения создания неуправляемой коалиции — добавил: — Марину я сам предупрежу.

По дороге в гостиницу Франсуа взял на себя Татьяну, дав нас с Анабель возможность обсудить еще одну важную деталь. Вот как-то хорошо все же у них действия скоординированы!

— Хорошо бы и Тошу пригласить, — негромко произнесла она, едва заметно шевеля губами.

— Уже, — коротко бросил я.

— И Танье нужно сообщить, — продолжила она.

Я молча кивнул.

— Пораньше, — настаивала она.

Я снова кивнул — на сей раз крепко сжав зубы.

— Чтобы она завтра в шок не впала, — никак не унималась Анабель.

Мой следующий кивок сопроводился звуковым эффектом — сами собой скрипнули плотно сжатые зубы.

— И осторожно — чрезмерные волнения ей сейчас не нужны, — решила окончательно добить меня Анабель.

Да она издевается, что ли? Разумеется, я сообщил Татьяне — если прямо рядом с ней по восемь часов в день темный ангел с неизвестными намерениями крутится! И, естественно, сразу же, как только мы поехали домой — помня ее реакцию на известие о Денисе, я предпочел, чтобы она в этот момент не только сидела, но и ремнем к своему сидению пристегнута была! И осторожно — один только этот факт, без собственных умозаключений. Которых у меня, правда, еще и не было. Мысли в голове метались, как после вина. Бутылки вина. Большой бутылки.

Татьяна тут же ринулась мне на выручку. Судя по выражению ее лица, она с ходу перемахнула барьер шока (вот в физической бы жизни так!) и немедленно вырвалась на широкий простор предположений и догадок.

— Вот гады! — воскликнула она через несколько жалких минут после того, как я объявил ей о страшной опасности, притаившейся прямо у нее под боком.

— Кто? — растерялся я от ее совершенно неожиданной реакции.

— Да темные эти ваши! — объяснила она, раздувая ноздри. — Это они так Тоше за Дениса решили отомстить!

— Ты думаешь? — с сомнением произнес я. Мне самому даже в голову не пришло глянуть на ситуацию с этой стороны.

— А ты как думаешь? — с интересом спросила она.

Ну, почему она всегда задает мне этот вопрос именно в те редкие моменты, когда я не готов на него ответить? Почему ее не интересует мое мнение, когда я полон дельных советов до такой степени, что они прямо через край переливаются? Почему в таких случаях она одни возражения генерирует?