Ангел-мститель (СИ)

Катя сообщила. Спустя пару месяцев — директор завода, на котором работала Даша, упорно настаивал, что ценные специалисты не только в крупных городах работать должны, а и на периферии, где кадров и так не хватает, тоже. Уволиться по собственному желанию она, не отработав обязательные три года, не могла, и влиятельных знакомых, способных посодействовать в решении вопроса, ни у кого не нашлось.

В конце концов, разрешилась проблема довольно просто. Даша с Витей Герасимовым подали заявление, и после этого отказать ей в переводе по месту жительства будущего мужа никто уже не мог. Та, которую позже назвали Мариной, даже рассмеялась — надо же, вспомнили свой старый студенческий роман! И Витька тоже молодец — до сих пор ответственность за бывших одногруппников чувствует, любой ценой помочь старается. А заявление — это ерунда, его сразу после перевода и забрать из ЗАГСа можно — подумаешь, большое дело! Ее друзья и в институте не раз так делали, когда им требовался какой-нибудь дефицит, который нигде, кроме как в салоне молодоженов, не найдешь.

Оказалось, однако, что заявление в ЗАГС Даша с Витей подали отнюдь не фиктивное. Расстались они несколько лет назад, и за все это время ни одному из них так и не удалось повстречать более подходящего человека, и на второй встрече по случаю выпуска их роман возобновился. И на этот раз куда более основательно. Даша только что переехала и устроилась — в ожидании комнаты в семейном общежитии, которую обещали Вите — с остальными Ша, которые, чтобы и дальше не расставаться, сняли крохотную однокомнатную квартиру где-то на окраине. На радостях они позвали всех друзей и знакомых, чтобы отметить одновременно и новоселье, и воссоединение неразлучной троицы и победу над неповоротливой бюрократической системой, равнодушной к узам любви и дружбы.

Та, которую позже назвали Мариной, чуть не застонала. У ее дочери как раз в то время резался очередной зуб — с температурой и бесконечными капризами. Нечего было и думать, чтобы оставить ее — она немного успокаивалась только у нее на руках. Сбивчиво объяснив все это Кате, она клятвенно пообещала непременно быть на следующей встрече, вздохнула и вооружилась терпением в ожидании следующего звонка. Которого не последовало.

То, что ее на Дашину с Витей свадьбу не позвали, она восприняла спокойно — сама прекрасно помнила, как они с мужем не в состоянии были большую компанию собирать. А вот на встречу… Неужели забыли? Или решили, что это ей с ними больше неинтересно, раз постоянно отказывается? Всерьез обидеться ей не удалось — взял слово ее тихий внутренний голос.

Для начала он сухо поинтересовался, с какой стати она считает, что это только у нее масса новых обязанностей и неотложных дел появилась. Не получив от нее ответа, он добавил, что вместо того чтобы обижаться на невнимание, разумнее было бы предположить, что у людей различные ЧП могут в жизни случиться. Признав его правоту, она ринулась было к телефону, но тихий внутренний голос остановил ее, напомнив, как некстати в ее собственной жизни многие звонки звучали. Кроме того, заметил он, если ей больше не звонят, значит, надобность в общении с ней у них отпала, и навязываться в таком случае — просто недостойно; лучше подождать, пока к ней вновь интерес проявят, а пока заняться своей собственной жизнью. Она нехотя согласилась.

Вернувшись на работу, она еще несколько раз встречалась с Катей — когда та за результатами очередных испытаний приезжала. Проводила их не та, которую позже назвали Мариной — в ее отсутствие, похоже, у Кати с ее отделом прекрасные деловые отношения сложились. Она, впрочем, не настаивала — один больничный следовал за другим, и она не могла быть уверена, что, начав эксперимент, закончит его в оговоренные сроки.

Не заговаривала она и о встречах выпускников — неудобно было, после стольких отказов, намекать, что ее нарочито обходят вниманием. Но отдельные новости до нее все же доходили. Узнав, что сама Катя недавно вышла замуж за Леню Бернадского, она даже не удивилась — давно уже почувствовала, что не только по работе они так тесно общаются. Другие ее бывшие соученики тоже женились, заводили детей, меняли место работы и продвигались по службе… Она радовалась за них, передавала приветы и даже иногда получала ответные.

Вскоре, однако, вместо Кати за результатами начал приезжать некий молодой человек — то ли сотрудник ее, то ли подчиненный — и ее последний источник новостей иссяк. Ну что ж, подумала она, мать оказалась-таки права: у каждого — своя жизнь, с новыми интересами и горизонтами, и цепляются за прошлое только те, кому в настоящем делать нечего.