Ангел-мститель (СИ)

Участок у моих родителей был больше Светкиного, сад — старше, а значит, гуще и тенистее, и если бы мне удалось провести в нем все два дня, я была бы просто счастлива. Он был идеально ухожен, как и все, принадлежащее моим родителям, и над разбивкой его явно специалист потрудился, но все же загнать буйную растительность в жесткие рамки рациональности им не удалось. А может, просто захотелось оставить какую-то часть его не для неустанных трудов, а для отдыха от оных.

Фруктовых деревьев в нем было немного — разве что себя летом и осенью побаловать, да меня, неблагодарного узника городской жизни. И хоть посажены они были, словно под линейку (так же, как и материны многочисленные клумбы и альпийские горки), и трава под ними была будто гребешком расчесана, но на дальнем краю сада, по одну сторону от теплицы, росли обычные клены, березки и орехи. Под ними был вкопан в землю деревянный стол и две скамейки с высокими спинками — отец любил там с газетой посидеть, пока мать со своими диковинами рядом возилась.

В их саду глаз никогда не цеплялся ни за какую недоделку, мысли не возникало, что нужно срочно за грабли, пилу или тяпку хвататься — хотелось просто присесть, откинуться на спинку скамьи или шезлонга, закрыть глаза и дышать.

К сожалению, мать чуть ли не с первой минуты решительно взялась за немедленное внедрение нас в их с отцом владения. Обед, как и следовало ожидать, был уже готов. Но за ним последовала уборка со стола, мытье посуды и обширная экскурсия по дому и саду с подробным планом предстоящих на ближайшие полгода работ. Я мысленно возликовала — мое положение явно позволит мне увильнуть от их сельскохозяйственной части. Не тут-то было! Беспрекословным тоном мать отправила моего ангела к отцу, сказав, что тому давно не терпится нашу машину, как следует, осмотреть, и повела меня в теплицу.

Там я пару часов осторожно выщипывала непонравившиеся матери листики, подвязывала заблудившиеся на пути к свету стебельки, поливала (из мензурки!) упорно отказывающиеся приспосабливаться к нашим условиям тропические райские кущи и работала пчелкой, опыляя кисточкой крохотные цветочки на неком загадочном карликовом деревце. И с тоской вспоминала три своих горшка с фиалками, пристроенных рядышком на подоконнике в кухне — чтобы быстрее поливать было. И раз за разом мысленно клялась, что больше никогда и мысли не допущу об их капризности.

Возвращаясь в дом, мы обнаружили отца с моим ангелом, склонившихся в одинаковых позах над открытым капотом нашей машины. Разница заключалась лишь в том, что мой отец быстро говорил что-то, то и дело тыкая одной рукой в различные места металлического чрева — в то время как мой ангел молчал, вцепившись обеими руками в края машины так, что костяшки пальцев побелели. Заслышав наше приближение, он поднял голову — с выражением лица студента-медика, впервые попавшего в анатомичку.

Перед ужином мне было поручено застелить кровать в моей комнате свежим бельем, смахнуть там пыль со всех девственно чистых горизонтальных поверхностей, освободить полшкафа для не привезенных нами с собой вещей и попробовать себя в роли официантки, сервирующей стол в строгом соответствии с банкетным этикетом. К приготовлению еды мудрая мать меня не допустила.

После ужина поступила команда усаживаться перед телевизором. Что смотреть, обсуждению не подлежало — пульт всегда у отца в руках был — и, судя по всему, особого значения не имело, поскольку мать постоянно отвлекала меня различными вопросами о нашей жизни. Я уже начала всерьез раздражаться — не так, чтобы фильм интересным был, но уж либо смотреть, либо светскую беседу вести. Тем более что у моего ангела вдруг начал беспрестанно звонить мобильный, и он подхватывался со словами: «Извините, это по делам» и вылетал из гостиной. Оставляя меня в одиночестве у матери на допросе. Опять.

Что, его непредвиденный отъезд из города вынудил всех хоть по телефону консультироваться с абсолютно ничего не знающим соратником? Дома, небось, сам на связь выходит — в туалете! — чтобы я ничего не заподозрила!

Ночью я окончательно убедилась, что жизнь за городом может показаться раем только тем, кто там родился. Хотя бы в прошлой жизни. Мало того что за всю свою жизнь в этой, так называемой своей комнате я ночевала… по пальцам можно пересчитать, сколько раз, так мне еще и панически не доставало обычного шума — дыхания города, всегда пробивающегося даже через герметически закрытые окна.