Ангел на практике

– Тогда почему ты не хотел верить, что он сотворен? – влез демон. – Это же круто! У нас в знакомых Сотворенный! Когда вернется, обязательно накормлю шоколадом и задам пару вопросиков… Пару тысяч.

– Если бы он падал вместе с Люцифером, он бы был демоном, одним из высших. Значит, он пал позже. Ангелы нового завета иногда отступали от пути, указанного Отцом. Но Сотворенный… Всего один раз пал ангел после сражения с Люцифером, но до появления таких, как мы. Египетские казни.

Ираида прижала ладошки к щекам, ротик ее округлился также, как и глаза. А Серафим, вздохнув, продолжил объяснять:

– Я случайно узнал об этом, нашел один томик в Запретной Секции. В Египет были направлены два ангела для осуществления воли Всевышнего. Мутная история, но один отказался выполнить приказ Отца. Вроде, напившись крови младенцев, он не пожелал остановиться, продолжал убивать и тех, чьи двери были помечены знаком Отца. И его пришлось изгнать.

– Отче наш…

– Вот и я про то же…

Неожиданно небо стремительно нахмурилось, потемнело. Разразилась гроза, чудовищная, беззвучная гроза. В воздухе висела такая тишина, что все живое против воли затаило дыхание, боясь нарушить ее. В чернейших облаках мелькали молнии, но грома не было. Две чудовищные зарницы, подобные огромным крыльям, плеснули огнем от горизонта до горизонта. И также бесшумно небосвод перечертила падающая звезда, рухнула, заставив землю едва ощутимо вздрогнуть, словно от боли. И в тот же миг рукояти кинжалов, мерцавшие ровным светом, погасли, почернели. Серафим вновь протянул руку к древнему оружию. На этот раз клинки легко подались за его руками. И потеплели, едва заметно блеснули золотистым светом.

Серафим и Ираида, переглянувшись, дружно стряхнули смертные оболочки. На поясе Фимы нашлась пара ремешков, которыми он пристегнул клинки. И ангелы, хлопнув крыльями, оказались в месте падения метеорита. Кратер тускло мерцал темно-красным огнем, постепенно угасая. В глубине его было пусто.

– А где…

– Ребят, – ангелы вздрогнули. Как бес умудрился угнаться за ними? – Туда, где Саня сейчас… Вам через главные ворота туда не пройти.

– Где он?!

Демон опустил глаза в землю. Ираида вздрогнула, словно от удара. Все-таки за шестнадцать лет она привыкла считать Александра своим братом и Воителем. А Серафим с любопытством разглядывал преображенного демона. Тот тоже избавился от смертной оболочки.

По мнению ангела, выглядел Филипп Филиппыч несколько комично. Длинный, толстенький хвост с кисточкой на конце выглядывал из-под классического килта, на ногах были гетры, тяжелые ботинки, глаза позеленели и обрели вертикальный зрачок. Элегантный сюртук был частично скрыт пледом. Из-под лихо сдвинутого набекрень берета торчали остренькие рожки.

– Что? – заметив изучающий взгляд Фимы, взъерошился демон. – Я не имею права ходить в национальном костюме? Да, я шотландец! И вообще, килт мне идет!

– Филя, соберись! – проговорила Ираида звенящим от слез голосом. – Ты сможешь его спасти? Сможешь вытащить Александра?

– А зачем это вам? – прямо спросил демон. – Сима про него вроде как все выяснил. При всей моей симпатии к тебе Ира, Саня теперь наш. Да, похоже, и раньше им был, только не хотел этого признать.

Ира выпрямилась, слезы высохли ее лицо было сурово и решительно.

– Он мой брат! Что я за Хранитель, если не могу охранить душу своего брата? Тогда вся моя жизнь ничего не стоит.

Филя перевел взгляд на Серафима.

– Сим, ну хоть ты ей скажи, – протянул демон с оттенком безнадежности.

– Воители своих не бросают! – отчеканил курсант.

Демон тихо и затейливо выругался, потом заявил:

– Вы вообще петлю мне мылите и без работы оставляете. Ладно, будете должны! Все трое! Пошли.

Глава семнадцатая. На Небе, в Аду и на Земле

Александр давно привык скрывать свои крылья. Он знал – стоит ему стряхнуть смертную оболочку и тут же он станет видим и уязвим для боевых ангелов, его бывших братьев. Ведь он – скверна, демон. И не поверят, просто не поймут, что он мог не отказаться от добра, что он остался верен свету.

Но сейчас выбора не было. Надо уметь жертвовать всем. Надо подняться к Небесным Вратам, надо понять, почему, если уж они закрыты, то почему на Земле остался Хранитель. Ей место сейчас у Престола Божьего, среди тех, кто поможет взвесить и измерить. Да и Серафима полноценным воителем пока не назовешь. Пусть он не может ничего сделать для людей, но хотя бы этих двоих он должен спасти. А что случится с ним – уже неважно.

Но все правильные мысли исчезли, когда взмахнул он крыльями и взвился в воздух. Века он не поднимался в Небеса, века провел на земле, в изгнании. Страшно и больно, когда чужбина становится домом, потому что там, где твоя родина, ты отвергнут собственными братьями. Но, пожалуй, больше всего он тосковал по чувству полета. И сейчас, когда воздух бил в лицо, а за спиной мерно взмахивали крылья – это было счастье.