Ангел на твоём подоконнике

После третьей рюмки статус-кво между ангелом и смертным претерпевал существенный апгрэйд, и общение переходило на новый уровень.

Господь всемогущий, какие только темы они не обсуждали! Спорили до хрипоты, доказывая собственную точку зрения, но неизменно прощались друзьями, желая друг другу здравия и благоденствия.

Вот после одного из таких прощаний Габриэль и заявился на сонм ангелов в совершенно непрезентабельном виде, и на возмущённое замечание архангела Метатрона пространно заметил, что изменение индивидуального поведения, происходящего в результате накопления опыта взаимодействия между индивидами, называется схизмогенезом, а не вопиющим безобразием! А после этого рассказал всему высокому собранию ангелов о бренности бытия, безликости социума, продажности политиков и божьем попустительстве.

За что, собственно, и был сослан в ангелы-хранители к непьющей, не злоупотребляющей, неподверженной вредным привычкам, со всех сторон положительной Забаве Семицветовой девятнадцати лет от роду.

Той самой, что сейчас, углядев за окном объект своих тайных воздыханий, резко подтянулась, опираясь руками на подоконнике, перенося на него из кресла своё худенькое тело.

Руки у неё были сильные. До аварии девчонка занималась спортивной гимнастикой и даже имела неплохие результаты, о чём в прежние времена свидетельствовали выставленные за стеклянной дверкой в серванте её многочисленные награды. Конечно, сейчас от них толку не было никакого — одни хлопоты. И, видимо, для того, чтобы не стирать с них ежедневно пыль, хозяйка и закинула их с глаз подальше в кладовку. А вот руки теперь служили Забаве верой и правдой, компенсируя ограниченные возможности передвижения.

Засмотревшись на её руки, Габриэль и упустил момент, когда девушка вдруг резко дёрнула поворотную щеколду окна и распахнула створку, жадно хватая морозный воздух искусанными почти до крови губами.

Взгляд у неё был какой-то расфокусированный и совершенно пустой, какого ангел-хранитель за подопечной ранее не замечал. Иногда она, правда, впадала в задумчивость и отрешённо глядела в одну точку, но затем неизменно хватала тетрадку, что-то торопливо и сумбурно туда записывая мелким кудрявым почерком, который Габриэль при всём уважении к девушке разбирал едва наполовину. И было это что-то про другие миры, обязательно волшебные и с наличием разных рас нелюдей.

Всю эту ерунду про драконов, эльфов и магов Забава потом бережно переносила на свой старенький комп и удовлетворённо сверкала синими глазами, по несколько раз перечитывая написанное.

Сейчас явно был другой случай, потому что девчонка записывать ничего не собиралась. Она смотрела куда-то вниз, как смотрят сумасшедшие или самоубийцы.

И только Габриэль успел об этом подумать, как девушка опасно качнулась, перенося вес своего тела вперёд, и судорожно вцепилась тонкими пальцами в оконную раму. Холодный ветер вмиг запорошил русые косы девушки хрупкими снежинками, почему-то делая её похожей на Снегурочку из человеческих сказок.

Она тяжело дышала, и вырывающееся из её рта облачко пара морозным инеем оседало на густых ресницах. Круглые, словно стеклянные бусинки, слезы вдруг выкатились из глаз Забавы, прокладывая на её щеках блестящие дорожки.

Словно в замедленной раскадровке, Габриэль увидел, как чёрные зрачки сужаются в маленькие точки, и за секунду до того момента, когда ситуация из разряда критических перешла в непоправимую, ангел совершенно ясно понял, что произойдёт дальше.

Сложенные за спиной крылья дёрнулись, сбрасывая Габриэля с насиженного подоконника, хлопнули над головой, пуская воздушную волну в лицо девушки, свесившейся из окна уже почти наполовину, и прежде чем она успела совершить ужаснейшую глупость, ангел, являя ей свой лик, сердито поинтересовался:

— Далеко собралась?

Нет, определённо с пьяницами Габриэлю работать нравилось больше! По крайней мере, они всегда смотрели на него с пиететом и уважением. А по тому, как открылся рот Забавы и в ужасе распахнулись глаза, можно было подумать, что узрела она самого настоящего чёрта!

Отшатнувшись от собственного ангела-хранителя словно от какой бесовщины, девушка подвернула руку, потеряла координацию и грохнулась с подоконника на пол, по пути падения опрокинув свою инвалидную коляску.

Конечно, это было вопиющим нарушением протокола, за которое Габриэля потом, несомненно, накажут, но способ, который он выбрал, чтобы остановить свою подопечную от греха ещё более страшного, чем его собственный проступок, был единственным шансом её спасти.

Видимо, при падении она сильно ушиблась, потому что так и осталась лежать на полу, тихо постанывая и беззащитно поджав к животу ампутированные после аварии почти до колен ноги.

Спланировав на крыльях, Габриэль опустился на подоконник и, нагнув голову, шагнул в проем окна, легко спрыгивая на пол и подхватывая Забаву на руки.