Ангел на твоём подоконнике

Что-то жарко пылало в груди, подбиралось комом к горлу — необъятное, необъяснимое, сравнимое лишь с любовью Габриэля к творцу. Томящее, сводящее с ума желание обнять хрупкие девичьи плечи и, уткнувшись носом в ямочку под шеей Забавы, дышать её чистотой.

И было ещё тысяча глупостей, которые Габриэль хотел испытать впервые. С ней…

Готовить ей завтраки и ужины; будить по утрам, щекотать, слушая, как она заливисто хохочет; кружить её на руках; целовать посреди улицы под тихо осыпающийся на их головы снег и смотреть, как она безмятежно спит, разметав по подушке светлые волосы.

Это было сильнее Габриэля, сильнее всего, что ангел знал о людях до встречи с хрупкой девочкой с голубыми глазами, ради которой он, не задумываясь, отказался от крыльев. И… черт возьми! Она того стоила!

ЭПИЛОГ

Город сиял огнями иллюминации, светом украшенных витрин, а в воздухе пахло мандаринами и счастьем. Люди озабоченно сновали по улицам, спеша успеть купить к празднику подарки, еду и новые наряды. И вся эта житейская суета вызывала у Габриэля весёлую улыбку. Его Забава тоже с самого утра что-то крошила и резала на кухне, не позволяя ему туда войти, со всё серьёзностью заявляя, что готовит любимому мужу сюрприз.

Еда стала для Габриэля ещё одним открытием. Оказывается, это было очень вкусно! И он всегда ел с таким наслаждением, аппетитом и удовольствием, что Забаве приходилось готовить чаще, чем нужно, хотя в данном случае её это больше радовало, чем расстраивало. Она ласково обзывала его обжоркой-Фелей и умилённо улыбалась, пока он наминал то, что его маленькая жена наготовила. Ему нравилось всё, что она делала, и даже к дурацкому имени Феликс в её исполнении он привык. Потому что произносила она его как-то иначе, рождая в груди необъятную нежность и тепло.

А родители Феликса вообще в ней души не чаяли, утверждая, что она кардинально изменила их сына. Это они собрали деньги и заказали Забаве в исландской компании «Ossur» бионические протезы нового поколения, управляемые лишь силой мысли. Операция по имплантации сенсоров в мышечную ткань ног Забавы длилась всего пятнадцать минут, но зато после установки протезов она смогла ходить самостоятельно, опираясь на палочку или держась за чью-то руку.

Габриэль заставил её вернуться на очное отделение института, и теперь они ходили туда вместе, по дороге обсуждая насущные дела или новые книги Забавы.

Именно ради них Габриэль сегодня и вышел из дома. На почту пришли образцы её «Меча орков», поступившие в продажу, и это должно было стать для Забавы настоящим новогодним подарком.

Перескакивая через ступеньки, Габриэль наконец добрался до их с женой квартиры на четвёртом этаже и, спрятав за спину посылку с книгами, двинулся на поиски Забавы, еле сдерживая глупую улыбку, ползущую от уха до уха.

Под ноги ему тут же бросился одноглазый рыжий кот, которого они с женой подобрали на улице и назвали Флинтом, радостно демонстрируя Габриэлю набитое до отвала пузо и сытую самодовольную морду.

Почесав Флинта за ухом, Габриэль заговорщически приложил к губам палец, бесшумно ступая по коридору, ведущему к кухне.

От вида настежь распахнутого окна и перегнувшейся через подоконник девушки, у Габриэля похолодело в груди. Отшвырнув свёрток, он бросился вперёд, хватая жену за талию и резко прижимая к себе.

— Ты чего? — Забава повернула голову, с трудом выворачиваясь в крепких тисках мужа, и удивлённо распахнула глаза, с тревогой изучая его лицо.

— Ты что делала? — сглотнул Габриэль, чувствуя, как горло отпускает сдавивший его страх.

— Обещай, что не будешь смеяться, — смущённо зарделась девушка.

Смеяться?! Да ему впору плакать от испуга!

— Обещаю, — не выпуская Забаву из рук, буркнул Габриэль.

— Помнишь тот день в парке, когда мы с тобой встретились?

Габриэль кивнул и жена продолжила:

— Мне перед этим каждый день удивительный сон снился. Как будто ко мне приходил ангел-хранитель и обещал заботиться обо мне всю жизнь.

— И что? — напрягся Габриэль.

— А сегодня я вычитала, что ангела-хранителя можно отпустить, если подарить ему колокольчик. Вот я и… — Забава кивнула в сторону окна, и Габриэль обнаружил на заснеженном подоконнике со стороны улицы крошечный серебристый звоночек.

Тугой ком подкатил к горлу Габриэля, и он сипло спросил:

— И почему ты сегодня решила от него избавиться?

— Нет, не избавиться! — горячечно замотала головой Забава. — Я просто подумала, что кому-то он нужнее, чем мне.

— А тебе значит, он уже не нужен? — пряча губы в пахнущих яблоком и жасмином волосах любимой, усмехнулся Габриэль.

— У меня теперь есть ты, — шепнула девушка, обвивая Габриэля руками и прижимаясь к нему так тесно, что теперь они казались одним целым.

В раскрытое окно вливался шум вечернего города, принося с собой морозную свежесть и хоровод танцующих снежинок. Бережно сжимая в тёплых объятиях жену, Габриэль смотрел на небо и беззвучно благодарил бога. За Забаву, за этот день, за счастье жить и любить, и за крылья — одни на двоих.

КОНЕЦ