Ангел-наблюдатель (СИ)

И когда та явилась, в полном составе, даже с представителем темных, и лихо санкционировала навязанного им Марине хранителя — сразу в видимости — я понял, что мне еще нечего жаловаться на то, как он обращается со мной. Связная речь ко мне только к концу разговора вернулась — во-первых, чтобы напомнить всем этим вечно зарывающимся любимчикам своего руководства, что, как бы там ни было, со мной они отнюдь не на одной ноге, а во-вторых, чтобы Анатолий еще что-нибудь из своих гостей не выдоил. Мне на голову.

Кстати, в тот же день у него и сын родился. Тот самый, которого, вместе с дочерью Дары, наблюдатели объявили бомбой замедленного действия под нашим сообществом. Не дав себе даже труда разобраться, как следует, в своей собственной работе. Не представив ее результаты на рассмотрение экспертов в земной жизни. Не согласовав предлагаемые решения с теми, кому их в нее воплощать придется. И сейчас, когда она в ответ на нагнетаемый ими психоз все же рванула, хоть и не так, как ожидалось, последствия опять-таки не они разгребают.

Ладно, это я вперед забежал. Анатолий же даже после столь выдающегося события не утихомирился. Приставленный им к Марине коллега только с виду оказался беззубым и сломленным — эти красавцы определенно в видимости наглости набираются — но он и его взялся контролировать. Достаточно ли беззаветно тот Марину хранит. От нас с Максом, само собой.

Пришлось перекинуться с Анатолием парой слов. Я бы его дожал, но Макс чего-то на компромиссы стал напрашиваться. Между нами двумя никогда особой любви и доверия не было, но, сталкиваясь с хранителями, мы до тех пор всегда лицом к ним и плечом к плечу оказывались. А тут я вдруг заметил, что в нем боевой задор как-то подрастерялся. Ни на какие вопросы он не отвечал, и хотя по работе придраться к нему было не из-за чего — Марина нам тогда как раз самое крупное не за один десяток лет дело раскопала, детдом — временами мне казалось, что мысли его витают где-то далеко.

Где именно, я понял перед самым Новым Годом. Когда выяснилось, что я буду праздновать его вместе с ним, Мариной и Кисой. И не где-нибудь, а опять у Анатолия. В прошлый раз нас к нему хоть большая цель привела — Макса брать, да и до полуночи управились — я как раз к ребятам вовремя успел вернуться, мы Новый Год всегда всей командой встречаем.

— Не будет этого! — решительно бросил я Марине.

— Будет! — не менее решительно кивнула она.

— У меня есть свои новогодние традиции, — попытался объяснить ей я.

— Мы собираемся не на сам Новый Год, а через пару дней, — ответила она мне тем же. — Так что на твои традиции никто не посягает.

— Что я там забыл? — прямо спросил я.

— Ты ничего, — успокоила она меня. — На самом деле ты нужен для массовости. И Киса тоже. Чтобы Макс в глаза не бросался. Он хочет увидеть девочку.

Я только крякнул. Вернее, попытался. Прочистить горло — вышло кряканье. Вот как-то в статисты меня еще никогда не приглашали. Вернее, не направляли. Особенно, подчиненные. Которым моим указаниям беспрекословно следовать положено. По крайней мере, у нас, наверху.

— Продолжает, значит, нарушать? — прищурился я.

— Не думаю, — как-то нерешительно ответила Марина. — Макс проверить хочет… Он говорит, что рядом с девочкой кто-то есть. Из ваших. Наблюдатель какой-то.

— А-а, — небрежно махнул я рукой. — Точно, я слышал — есть такие.

— А зачем они? — вцепилась в меня она.

— А я откуда знаю? — равнодушно пожал я плечами. — Мне с ними пересекаться не доводилось. Для наблюдения, наверно — раз наблюдатели.

— А если не только? — поджала губы она. — Макс говорит, что от этого наблюдателя волна какой-то неприязни идет.

— А что же он еще учует? — усмехнулся я. — Если наблюдатель этот — из наших?

— Ну, хорошо, — раздраженно мотнула головой она, — допустим, ему показалось. Но ты можешь его слова проверить? Посмотреть, что они из себя представляют? А может, и прямо спросить, зачем явились. Хотелось бы выяснить, что им от наших детей нужно. Тебе-то они наверняка ответят, зачем их прислали.

Вот это другое дело. Прощупать — в связи с появлением нового фактора — обстановку на месте проведения моей операции, выяснить, не превышают ли полномочия вновь прибывшие, страху, в случае чего, нагнать… А то — для массовости. Я небрежно кивнул.

Вот так и попал я на первую свою встречу с мелкими и с наблюдателями. И все. Стала она последним поворотом перед моим окончательным выходом на одну с хранителями и Максом дорогу. Потому что частенько вспоминая об их нахальстве, я тогда еще понятия не имел, что такое настоящая наглость.

Меня заставили представиться. Мне указали на границы моего доступа к информации. Меня ткнули носом в существование неподотчетной внешней защите структуры. Мне практически приказали обращаться за ответами на банальные, рутинные вопросы в высший руководящий орган. Со мной говорили, как с забывшимся новобранцем. И кто? Обычные, рядовые сотрудники крохотного, свежеиспеченного, ничем не примечательного и никому не известного подразделения.