Ангел-наблюдатель (СИ)

— Ничего подобного, — насмешливо искривил он губы. — Отношения между представителями отделов, где бы таковые ни имели место, не входят в твою компетенцию. Вот докажут наблюдатели наличие новой опасности для них, тогда тебя и призовут — нейтрализовать ее. А пока я бы на твоем месте нос в их дела не совал — глядишь, поступит сигнал, что руководитель отдела по внешней защите, пользуясь служебным положением, создает помехи в работе подразделения, созданного по прямому указанию высшего состава руководства… Сам понимаешь, придется реагировать, невзирая на чины и звания.

Я еще пару минут посмотрел на него. Внимательно. Как следует запоминая этот разговор. Оперативно реагировать на сигналы — это правильно, но только нужно сначала дождаться их появления. А в умении ждать — терпеливо — ни одному внештатнику со мной тягаться не стоит. Меня с ребятами такому умению вечная охота на темных научила. Там ведь силки расставил и залег в засаде, не отсвечивая — пока те вокруг них кругами ходят. Так что посидим, посмотрим, от кого, кому и какой сигнал первым поступит.

Убедившись, что у нас я больше ничего не выясню, я вернулся на землю. Где тут же приступил к следующему — снизу, правда — пункту плана первичных действий. А именно — передаче тамошним резидентам опыта и знаний специального назначения. Пришлось — эти идиоты при каждом появлении наблюдателей взялись изображать из себя стадо разъяренных гусей.

Марина, язвительно фыркнув в ответ на мою сдержанность в отношении собранной о наблюдателях информации, полностью поддержала мои намерения, но говорить с ними напрямую отсоветовала. Насколько я понял, за время моего отсутствия отношения между ними и наблюдателями развивались строго по сценарию эскалации напряжения. Вызверись они сейчас и на меня — бдительные искатели опасностей нашему сообществу тут же отразят это в своем рапорте, а бдительные стражи порядка в нем получат свой шанс вмешаться.

В посредники вызвался Макс. Рассказывать ему о провале своей разведки мне было особо неприятно, но он только хмуро кивнул. Видно, среди своих тоже клич бросил — и ответа на него не получил.

— С призраками бороться трудно, — задумчиво прищурился он. — Но можно. Как с подводной лодкой — чтобы ее захватить, нужно сначала ее на поверхность выманить.

Я понял, что синтез наших методов и приемов пошел сам собой. А также то, что обучение ему хранителей действительно лучше оставить Максу. Особенно в присутствии наблюдателей. Если те отрапортуют, что темный хранителей с пути истинного сбивает — это мое дело с ними всеми разбираться. Пусть только внештатники сунутся — объясню доходчиво.

Вот сколько уже дел мы совместно с темными провели, а в тот раз я впервые себя почти в долгу перед Максом почувствовал. И как накликал — полгода не прошло, как пришлось возвращать должок.

Как-то в сентябре Марина вдруг вышла на внеочередную связь со мной. Яростно сопя, она процедила, что Макса только что вызвали к нам наверх. На неопределенный срок и для дачи показаний. По поводу встречи с тем французом, хранитель которого, Анабель по-земному, в свое время помогла нам опознать Макса — который, впрочем, тогда еще не был Максом — как темного. Не скажу, что я был в восторге, когда Анатольина Татьяна проболталась французу о нем, но, в конце концов, разговор-то далеко не с непосвященным человеком шел — и в ту давнюю историю, и вообще.

Но больше всего меня взбесило то, что сообщила мне об этом Марина. Кто настучал — до сих пор понятия не имею, но с какой стати в обход меня? Мне, что, намекнуть хотят, что и темные уже не в моей компетенции? Даже те, с которыми я крупнейшую, повторяю, за все последнее время операцию провожу? В которой они демонстрируют высочайшую квалификацию и беспрецедентную до сих пор готовность к сотрудничеству? И успех которой на нынешнем этапе полностью определяется их безотлучным присутствием на месте событий? Кто сказал, что временное затишье в ней прямо сегодня вечером не закончится?

Аргументы мои возымели действие. Еще бы — правда полностью на моей стороне была. Она-то мне и металла в голос добавила. С недовольными гримасами, но Макса пообещали вернуть. Через пару дней правда — немедленное освобождение, как мне объяснили, может быть расценено как принесение извинений. Ну и ладно — я тоже подумал, что ему не помешает чуток в неизвестности повариться. Чтобы не зазнался от того, что внешняя защита за него, бесценного, грудью на пулеметы бежит. Мне тоже лишний день у нас наверху кстати пришелся — заскочил к хранителям, намекнул, что неплохо бы дать знать их обзаведшимся потомками сотрудникам, что лучшая тактика с наблюдателями — спокойно ждать, пока те оступятся. И сами в лужу сядут.