Ангел-наблюдатель (СИ)

Нужно признать, что ситуация с разоблачительной деятельностью нашего летучего отряда весьма способствовала в то время принятию такого решения. Мы тогда детским домом занимались, в котором и воровство, и жестокое обращение с детьми процветало. И зашли к тому времени в полный тупик — по косвенным уликам состав преступления не вызывал сомнений, но прямых доказательств у нас не было. Двойную бухгалтерию там вели — комар носа не подточит, детей держали под жесточайшим надзором, а сотрудники либо запуганы все до единого были, либо в доле.

Выход из этого тупика нашел, как и следовало ожидать, Макс. Новых людей на работу в этот детский дом брали крайне неохотно, по личной рекомендации кого-то из уже имеющихся сотрудников, и долгое время держали их под пристальным наблюдением. Но Макс предоставил нам совершенно уникального агента — девчонку лет семнадцати-восемнадцати, косую, одутловатую, с явным отставанием в развитии, нарушением речи, тусклыми слезящимися глазами и слюнявым ртом.

Этот явный продукт проблемы, которую детский дом и должен был решать, постучался однажды к ним, косноязычно прося покушать. Ее, конечно, попытались прогнать, но она натужно замычала, выдирая волосы на голове и так и норовя стукнуться этой головой о стенку. И, разумеется, привлекая внимание прохожих. Чтобы не уронить репутацию добрых самаритян, им пришлось впустить и накормить ее.

Поев, она сползла со скамьи на пол и тут же там и уснула. И все последующие попытки выставить ее заканчивались приступами животного ужаса. Через пару дней, не желая кормить даром даже это убогое существо, ее произвели в уборщицы — на эту должность нигде желающие в очередь не выстраиваются. И принялась она шаркать по коридорам с веником, шваброй и ведром воды в руках, упорно глядя в пол и бессвязно бормоча что-то себе под нос.

Наш расчет заключался в том, что уборке подлежат все помещения, включая те, в которых хранятся документы. Причем служебные помещения убираются, как правило, либо до, либо после рабочего дня, когда в них никого нет. И хотя документы в них наверняка под ключом хранятся, но при известном терпении добраться до них можно. Терпении и запасе времени — проверяли ее долго, постоянно оказываясь рядом с ней, под тем или иным предлогом, в самые неожиданные моменты.

Нам же оставалось только ждать. А я ждать, сложа руки, никогда не умела. И наши ежедневные совещания продолжились — теперь по поводу того, как прижать хвост наблюдателям. Макс даже постоянное пребывание на земле себе как-то выторговал — в награду за плодотворное сотрудничество с карателями, наверно.

И вот вам, кстати, ангельская справедливость — ему, чтобы каким-то людям жизнь подпортить, мгновенно квартиру предоставили, а Тоше, не просто успешно хранящему своего человека, а сделавшему его счастливым, никто об этом даже не заикнулся.

Киса, само собой разумеется, тоже постоянно при мне находился. Дома в невидимости, конечно — мне даже пришлось перестановку у себя в комнате сделать, отгородив шкафом что-то вроде уголка отдыха, в котором ему и велено было всю ночь сидеть. Оставив для верности очки на тумбочке возле моей кровати.

Не сдавался один Стас — появлялся на час-другой для обсуждения текущего момента и тут же назад возвращался. В принципе, понятно — у него там, наверху, в подчинении целый отряд находился. И, как руководящему работнику, ему и в других совещаниях участие принимать приходилось. Что предоставляло ему широкие возможности по сбору нужной для нас информации.

Но в отношении наблюдателей не помогли ни положение Стаса, ни апелляция Макса к своему руководству по поводу очередного ущемления прав темных ангелов. Был известен только факт их существования и особый статус. Хотела бы я знать, чем это отличается от подхода человеческих диктаторских режимов? Строго секретный отдел, сотрудников никто в лицо не знает, вроде, известно, чем занимаются, но кто их знает, с их секретностью — одного такого слушка достаточно, чтобы всех остальных если уж не в страхе, то в строгом повиновении держать.

Я было предложила захватить одного из уже известных нам его представителей и оставить его наедине со мной на полчасика — с Кисой нервный припадок сделался, со Стасом истерический. Вот и пришлось всем нам долго-долго действовать наощупь, методом проб, ошибок и последовательных приближений к истине.

Я говорю — всем нам, поскольку Анатолий с Татьяной и Тоша тоже не ждали у моря погоды, но их действия представляли собой скорее некие хаотичные пробы, которые тут же оборачивались ошибками, и приближать их к истине приходилось последовательными пинками. От Анатолия с Тошей, например, при появлении наблюдателей такая волна ненависти катилась, что Макс нервно ежился. Взяли они себя в руки только после того, как до Стаса информация дошла о рапорте их руководству с требованием их немедленного отзыва «за систематическое нарушение межведомственной дисциплины».