Ангел нового поколения

По объездной мы поехали на северо-восток, свернули на перекрестке. Дорога вполне приличная. Возможно, времени потратим даже меньше, чем я предполагала. Вскоре нас обогнал рейсовый автобус, затем маршрутка с надписью «Новодворское» на лобовом стекле, а затем мелькнул указатель. Село оказалось большим, с длинной улицей трехэтажных городских домов, коттеджами у реки, слева трубы завода, как выяснилось, стекольного. Чуть выше у реки мы увидели церковную колокольню, церковь была разрушена. Дальше шли частные дома, сады, улицы, переулки.

— Платонов сказал, Шахово в трех километрах отсюда. Только вот в какую сторону? — оглядываясь, заметила Анна. — Не проскочить бы.

— Наверняка есть указатель.

— Хорошо, если так.

Мы доехали до конца села, однако указателя не увидели.

— Придется граждан спрашивать, — вздохнула Анна.

Мы остановились возле дома с резным палисадником, по соседству с которым стояли две старушки.

— Не подскажете, как проехать в Шахово? — спросила я, приоткрыв окно.

— Это вам возле магазина свернуть надо было, направо.

Я поблагодарила, развернулась, и мы направились к магазину, старушки с интересом проводили нас взглядом.

Возле магазина действительно начиналась дорога, мимо церкви и дальше вдоль реки. Мы проехали три километра, если верить спидометру, а никакого указателя не увидели. По обеим сторонам узкой дороги стоял лес, высоченные сосны вперемешку с березами.

— Красиво, — сказала Анна, глядя в окно. Я согласно кивнула.

Наконец мы заметили дорогу, уходящую от основной вправо, однако указатель по-прежнему отсутствовал.

— Может, сюда? — неуверенно спросила Анна.

— Кто у нас штурман? Посмотри по карте.

— На карте его нет.

— Давай свернем, — кивнула я и тут увидела машину, которая двигалась нам навстречу. Старенькие «Жигули» остановились, когда я, притормозив, мигнула фарами. — Как в Шахово проехать? — крикнула я.

Молодой парень, что сидел за рулем, кивнул в сторону дороги.

— Вон туда. А чего вам там понадобилось? — спросил он.

— Говорят, здесь детский санаторий?

— Ну, был. Уже лет семь, как его в Корнеево перевели. А в Шахове в одном доме вроде жили еще прошлой зимой, но потом в село перебрались. Чертово место.

— Почему? — нахмурилась я.

— Потому что гиблое, — ответил парень, с сомнением глядя на нас. — Чего вам там делать в это время?

Я хотела порасспрашивать его еще, но парень закрыл окно и поспешно тронулся с места.

— Впечатляющее напутствие, — усмехнулась Анна. — Может, домой двинем?

— Довольно глупо. Ты не находишь? Уж если…

— Поехали, — кивнула она. — Посмотрим, что там, если есть на что смотреть.

Дорога через несколько минут вывела нас к металлическим воротам, одна створка которых была распахнута. Стена из красного кирпича выглядела довольно крепкой, справа от ворот виднелось кирпичное сооружение, скорее всего, бывший каретный сарай, на деревянных воротах висел замок, но рядом зиял пролом в стене, сквозь который и слон пройдет.

Мы с опаской въехали на территорию, вполне возможно, что здесь все-таки был сторож или жили люди и наше вторжение им не понравится.

— Вот это да, — вдруг сказала Анна, а я не сразу сообразила, о чем это она, впереди была лужа, и я сосредоточилась на том, как бы половчее ее объехать, притормозила, заглушила мотор и наконец смогла осмотреться.

Когда-то это была красивейшая усадьба. Слева дом из красного кирпича, готическая башня, стрельчатые окна. Даже цветные витражи кое-где сохранились. Рядом одноэтажный домик, еще совсем недавно жилой, на окнах висели занавески, но чувствовалось по запустению, царящему вокруг, что жильцы покинули его. А впереди перед нами высилось настоящее чудо в два этажа. Дворец из белого камня. Две башни, резной балкон, огромная веранда, стены сплошь покрыты орнаментом, похожим на резьбу по дереву. Рядом котельная, чуть дальше одноэтажное сооружение, окна заколочены фанерой, над дверью еще осталась вывеска: «Столовая». Дальше детская площадка, парк и двухэтажный панельный дом на четыре квартиры. Окна выбиты, двери распахнуты настежь. Санаторий перевели в другое место, сотрудники, которые здесь жили, тоже переехали. Работы нет, следовательно, для жизни место совершенно непригодное.

— Дом красивый, — заметила я. — Подойдем поближе?

— Ты же видишь, в каком он состоянии, полная разруха. Что ты надеешься там найти?

— Просто посмотрим, — упорствовала я.

Мы направились к дому. Дверь, что выходила к котельной, была открыта, черный дерматин свисал клочьями, рядом высилась куча угля. Я заглянула внутрь. Вне всякого сомнения, здесь когда-то была водолечебница. Просторное помещение выложено голубой плиткой, какую встретишь в любой больнице, часть плитки отбили, должно быть, на собственные нужды, грязный пол усыпан осколками, прошлогодней листвой, вдоль стен торчали ржавые трубы, отсюда вел коридор в другое помещение, я осторожно пошла вперед, Анна молча ко мне присоединилась.