Ангел первого уровня

Последние слова он выговорил через силу. Он стоял передо мной, невысокий, стройный, две чёрные косы до пят, совсем молодой ангел, даже женские органы ещё не заросли, и говорил, что любит меня. А что мог сказать я? Засмущали они меня совсем. Наконец я выдавил:

— Я ценю.

Так Рахиль стал сто тысяч пятнадцатым главой клуба. Уже на следующий день он сделал замечание Исайе за неподобающее поведение (Исайя превратился в камень, когда Асурбанал пытался его отшлёпать деревянным мечом за невнимательность, в результате чего учитель повредил свой ритуальный меч), а на второй день попытался отлупить по заднице — в отсутствие Асурбанала Исайя вместо того, чтобы повторять данные упражнения, парил на высоте двух метров, возлежа на спине на имитации облака. У Рахиль, конечно, ничего не получилось, — Исайя был намного опытнее, — но бега по стенам были великолепными, в лучшем духе Марии. Любовались всем клубом. Лида потом поблагодарил Исайю за то, что тот помог Рахиль освоится в новой роли. Исайя был счастлив. Рахиль спустя несколько дней завёл ритуальный веник — чтобы небольно лупить Исайю и вообще всех, кто не слушает слов. Это изобретение у него потом переняли главы других клубов.

Моя практика в Кумране продолжалась три месяца. Там было интересно. Отшельники жили совсем другими чувствами и надеждами, чем обычные люди, и каждый вечер я возвращался не уставшим, как обычно, а обрадованным. Правда, и угроз там было намного больше: тёмные атаковали отшельников намного чаще, намного хитрее и намного интенсивнее, чем обычных людей, чтобы не дать им превратиться в ангелов. За простейшей атакой блудного демона низкого уровня могла скрываться сложная многоходовка, изобретённая бесом высокого уровня, который появлялся только на заключительной стадии. Иногда тёмные вместо того, чтобы внушать гнев, гордость и похоть, как они это обычно делали, внушали добрые чувства или ложный альтруизм, и только для того, чтобы вызвать отвращение к глупости у окружающих или разбить зарождающееся товарищество между несколькими соседями. Могли начать во сне благочестивые советы давать, и только для того, чтобы приучить людей к послушанию. При поддержке обычных людей я с такими сложными схемами не сталкивался. Аякс не успевал меня ругать за то, что я то тут, то там либо пропустил очередную атаку, либо, наоборот, прогнал такого тёмного, которого не стоило прогонять, так как он нёс с собою такой соблазн, с которым адресат как раз должен был научиться бороться.

Мои товарищи завидовали мне и внимательно выслушивали все описания каверз, что строили тёмные. Нам, первому уровню, очень редко удаётся попасть на практику к отшельникам или йогам, обычно ими занимаются второй уровень и выше. Самый сложный вариант многоходовки на нашем уровне — это когда тёмные внушением заставляют людей схватить пищу немытыми руками для того, чтобы они не могли на следующий день повстречать важного для них человека, или внушают схватиться за вещь, заражённую кожной болезнью, чтобы человек не смог жениться на том, на ком для него будет хорошо.

Очень часто заходил Ираида. Аякс хмыкал и уходил справляться с проблемами в одиночку, а я водил Иру по разным пещерам и с умным видом пересказывал то, что ранее узнал от наставника. В первый раз я решил его посмешить и привёл к Исраэлю:

— Смотри, вот человек, для которого сейчас главная задача — это научиться во время молитвы не отвлекаться. Он сейчас очень досадует на то, что во время своих молитв то нос, не задумываясь, почешет, то ещё что-нибудь, то вдруг через некоторое время ловит себя на том, что вообще о постороннем думает. Он очень хочет сделать так, чтобы всегда можно было быть сконцентрированным на молитве и ни на что не отвлекаться. А вот Манассий. У нас с ним обратная задача: мы пытаемся довести до него понимание того, что нельзя во время молитвы подавлять всё и вся. Он за годы своего подвижничества так изнасиловал своё сознание и свой организм, что у него большая часть сил тратится на то, чтобы запретить себе мечтать и думать. Это нам очень мешает, мы, например, хотим ему подкинуть какую-нибудь мечту о сказочной стране, чтобы он помечтал и вышел на новое понимание, а он глушит всё на свете. Пытаемся донести до него мысль о том, что даже во время молитвы в человеке работают много систем: дыхание, анализ повреждений, контроль за кожей — это из-за него хочется почёсываться — и что нельзя их все гасить, надо осознавать их действие, использовать, но продолжать осознанную молитву. Пока плохо получается. Придётся организовывать ему встречу с Ястребом, возможно, тот ему скажет. Представляешь, прямо противоположные задачи?

— Тут у вас так интересно… Жаль, что я на Земле не получил такого обучения.