Ангел Петя

Педагогический эффект акции устрашения оказался не очень сильным – никто не знал, о каком запрете идет речь. На всякий случай жрецы повсеместно запретили употребление зернового алкоголя, театральные представления и верховую езду на козлах – именно в этом был силен разрушенный город. Со временем запреты забылись, и все вернулось на свои круги. Как-то Петрос спросил про Двадцатый Город у Прометея. Тот пояснил, что самые тупоумные из Богов испугались, что люди станут им соперниками. Добавил, что многие из погромщиков здравствуют до сих пор, а предводителем у них недавно сделалась дубиноголовая Стебнéва. Больше ничего он сказать не смог – похоже, не знал сам. На днях Петрос задал такой же вопрос верховному жрецу. Тот ответил, что недавно отправил на развалины экспедицию, надеясь прояснить загадку Двадцатого Города.

Выйдя из эфира, друзья приземлились на берегу небольшого водоема. Судя по приятной температуре и щадящему свету солнца, здесь стояло нежаркое позднее лето. У самой воды профилем к визитерам стоял мужчина довольно странного вида. Его одежда напоминала о временах какого-то Людовика, волосы на непокрытой голове были собраны в конский хвост и перевязаны розовой лентой с бантиком, а верхнюю часть лица скрывали огромные мотоциклетные очки. Мужчина склонился над негромко жужжащим станком, кажется, токарным, а у его ног лежала мушкетерская шляпа с пышным плюмажем. Приблизившись, Петя поприветствовал странного токаря:

– Добрый день. Меня зовут Петр. Это ваш камень? Вы – архангел?

Человек обернулся к Пете, снял очки и сдернул рукой ленточку с волос. Длинные волосы изящными локонами обрамляли приятное немолодое полное лицо, а взгляд выражал доброжелательность. Ростом он оказался на голову ниже Пети. Внимательно осмотрев камень, токарь улыбнулся, кивнул два раза и указал на станок. Оказалось, что над вращающимся абразивным кругом в зажиме укреплен похожий прозрачный камень – хозяин подворья оказался не токарем, а огранщиком. Симпатичный огранщик с улыбкой вернул Пете драгоценность и невнятно пробормотал пару слов.

– Извините, я не расслышал, повторите, пожалуйста.

На этот раз неизвестный произнес длинную фразу, кажется, на французском. Французского Петя не знал. В разговор вступил Булгарин. Он учтиво поклонился и о чем-то спросил хозяина. Петя вспомнил, что его гуру когда-то был офицером армии Наполеона, и с французским языком у него проблем быть не должно. Словно забыв про Петю, собеседники живо переговаривались о чем-то. По всему было видно, что они испытывают друг к другу симпатию. Это из-за того, наверное, что Булгарин тоже не выглядит юным красавцем, подумал Петя. Наконец гуру обернулся к Пете и сообщил:

– Этого господина зовут Пьер Фермá. Он, действительно, архангел. Господин Ферма высказывает радость, что сообщество архангелов пополнилось еще одним участником.

– Пьер Ферма, математик? – недоверчиво спросил Петя.

Булгарин перекинулся парой слов с арханом и сообщил:

– При жизни господин Ферма работал судьей. Математика, как и стихосложение, была его увлечением. Он занимался ею в свободное от работы время.

Ничего себе, хобби, подумал Петя. В руках у него оказался блокнот, в котором он тут же написал:

Xⁿ +Yⁿ = Zⁿ

– Спроси его, как он это доказал?

Булгарин спросил, Ферма ответил, Булгарин что-то уточнил и объявил:

Господин Ферма не смог доказать эту теорему для общего случая. У него есть частные доказательства для некоторых значений степеней. А полное доказательство появилось совсем недавно, в мире людей. Он им восхищен. Чтоб доказать теорему, пришлось разработать несколько совершенно новых математических методов. Кстати, он говорит, что помнит тебя – ты был одним из его эмпатов.

Разочарованию Пети не было предела. Он так расстроился, тем, что у теоремы нет короткого блестящего доказательства, что на секунду забыл, что видит перед собой живого архангела, но быстро взял себя в руки и спросил:

– Вы упомянули сообщество арханов. Нас много?

– Вы будете девяносто шестым. Возможно, существуют арханы, о которых мы не знаем. Мы их стараемся разыскать различными способами. Например, таким, – и указал на бриллиант, который Петя продолжал держать в руке.