Ангел Петя

Придя в себя, Петя почувствовал, что лежит на спине. Ноги были чем-то спутаны, руки плотно привязаны к телу. Голова больше не болела. Он открыл глаза, но ничего не изменилось – по-прежнему было темно. Слева раздавались какие-то шелестящие звуки и ритмичный стук, словно кто-то часто-часто колотил в барабан. Петя повернул голову и увидел темный силуэт человека с огромной головой, раскачивающийся на фоне светящегося красным очага. Силуэт, ритмично дергаясь, подпрыгивал и колотил в бубен. Вокруг фигуры развевались не то хвосты, не то лапы каких-то животных.

Шаман, догадался Петя.

Тем временем шаман обернулся, почувствовав своим звериным чутьем, что жертва пришла в себя, гулко заухал и что-то бросил в очаг. Взвилось белое пламя, и на мгновение стало совсем светло. Петя увидел, что лицо шамана прикрыто маской, причем, маска по площади перекрывала предполагаемое лицо раза в три. Выражения на маске не было. Две небольшие дырки напротив глаз и геометрические узоры – ни гнева, ни радости, ни печали. Шаман в два прыжка подскочил к Пете, в руке у него появился страшный костяной нож. Гулкие звуки бубна не прекращались – жуткое существо ухитрялось бить в бубен, не выпуская ножа из рук. Оно приплясывало, почти касаясь молодого человека, и издавало горловые рычащие звуки. Наконец, шаман почти перестал перемещаться. Рука с ножом по-прежнему отбивала на бубне быстрый ритм, но ноги уже не двигались, лишь слегка подергивались в такт ритму. Затем чудовище бережно положило бубен на пол, размахнулось и воткнуло нож в Петю чуть пониже груди, туда, где заканчивались ребра. Стало очень больно, Петя вскрикнул и потерял сознание.

Когда он снова открыл глаза, шаман возился возле очага. Услышав, что молодой человек пошевелился, он в два шага приблизился к Пете, и наклонился над ним. Маски на шамане уже не было, Петя увидел, что у шамана лицо Булгарина, и вновь потерял сознание.

– Так и будешь лежать? – это было первым, что услышал Петя, снова придя в себя.

– Я еще жив? – всё, что он смог спросить.

– Ты не жив. Ты ангел, – раздалось в ответ. – Встань и иди.

Петя встал и пошел.

– Путы свои не забыл? – раздался сварливый голос Булгарина, – старался я, связывал тебя, а ты на них внимания не обращаешь. Петя сообразил, что его руки и ноги теперь совершенно свободны. Он тут же вспомнил слова Пушкина, о том, что ангела нельзя пленить или причинить ему вред, но вместо облегчения почувствовал обиду:

– Зачем ты это сделал? Знаешь, как я испугался!

– Шоковая инициация. К сожалению, это необходимо, чтоб ты осознанно овладел собственной неуязвимостью.

Петя потрогал прореху в майке в районе солнечного сплетения. Кожа на ощупь была ровной, без порезов и шрамов. Задрал майку и убедился – никаких следов от ножа. Залечил дыру в майке, закурил и уже спокойным голосом поинтересовался:

– Неужели просто словами нельзя было объяснить?

– Петр, я сожалею, что доставил неприятные ощущения, но иначе нельзя. Мы все через это прошли. Кстати, сознание от удара по голове ты потерял потому что знал, что от этого теряют сознание.

– Что значит знал? Я не успел ничего понять.

– Ты ошибаешься. Вспомни, как устроен этот мир. С твоим телом может случиться лишь то, чего ты желаешь или ожидаешь – осознанно или не осознанно.

С этими словами он наклонился над очагом и зачерпнул в горсть красных углей.

– Видишь, они мне не причиняют боли, потому что я этого не хочу. Подставь ладони.

Петя послушно подставил сложенные в чашечку ладони. Булгарин приблизил руку полную горящих угольев:

– Ты ощущаешь жар. Ты его и должен ощущать – это познавательно, приятно и дает ощущение реальности. А боль ощущать не нужно, она мешает.

Закончив фразу, Булгарин пересыпал угли в Петины ладони. Петя ощутил, что угли очень горячие, куда горячее кипятка, например. Но боли не было. Было так, словно сравниваешь рукой воду холодную и комнатной температуры и понимаешь, что вторая теплее. Петя вернул угли в очаг и поинтересовался: а как я от веревок избавился?

Булгарин сходил к лежанке, на которой прежде располагался обездвиженный Петя, и принес кусок веревки с метр длиной. При ближайшем рассмотрении веревка оказалась тонким кожаным ремешком. Повинуясь жесту, Петя протянул сложенные руки, и наставник туго опутал запястья, завязав концы ремешка бантиком.

– А теперь избавься от пут! – скомандовал Булгарин.

Петя попытался разъединить руки, но ничего не вышло, веревка впилась в руки еще сильнее.

– Не так. Разведи руки, словно знаешь, что никаких пут нет. Как ты сделал, когда я тебя сказал «встань и иди»

Чтобы забыть о связанных руках, пришлось прикрыть глаза. Тут же перед внутренним взором появились крылья. Ближе всех маячила уже известная нить – дядя Вова, сосед по лестничной клетке. Глядя на нить, но не пытаясь войти с ней в контакт, Петя медленно развел руки. Когда он открыл глаза, спутанный ремешок лежал на полу у ног.

Потом учились проходить сквозь стены яранги – оказалось, что это совсем легко.

– Не важно, – пояснил гуру, – из шкуры стена, или из кирпича. Принцип тот же, – Петя слушал и верил.