Ангел с железными крыльями(СИ)

— Господа, я не знаток в дуэльных правилах, поэтому предложите самые простые из них.

— Расстояние — 15 метров. Стреляете на счет три, — вдруг неожиданно подал голос до этого молчавший поручик — артиллерист.

— Согласен. Граф, вас все устраивает?

— Да.

Он был бледен, но держался молодцом. Мы разошлись на отмеренное нам расстояние. Встали на позиции.

— Господа, начинаю отсчет. Раз. Два. Три!

Долгие и упорные тренировки заложили в меня программу мгновенного срабатывания боевых рефлексов на любого рода опасность в любой обстановке. Вот и сейчас мое тело было "заряжено" на успешное выполнение задачи, которая стояла передо мной. Все словно произошло само собой. Пуля ударила по револьверу графа в тот самый момент, когда он только начал жать на курок. Поручик невольно вскрикнул, когда револьвер, выламывая пальцы, вылетел из его руки. Его крик приковал внимание зрителей только на мгновение, чтобы убедиться, что тот не ранен, после чего все уставились на меня. Так маленькие дети, смотрят на фокусника, после того как тот на их глазах достал из шляпы кролика.

— Господа, вам был сейчас продемонстрирован пример стрельбы, приближенной к боевым условиям. Поручик, я вам признателен за то, что вы помогли демонстрации наглядного урока, который без сомнения всем вам пойдет на пользу. Вы со мной согласны, граф?

Поручик, массажируя руку, ничего не сказал, только на губах появилась кривая усмешка, зато ухмылки, появившиеся на лицах остальных офицеров, были совсем другого рода. Они явно получили удовлетворение от унижения графа, которого, теперь это было ясно видно, недолюбливали.

Я повернулся к ним.

— Какие выводы, можем сделать из всего этого, господа? — я сделал небольшую паузу, привлекая еще большее внимание к своим словам. — Самообладание плюс постоянные тренировки и хорошо развитая или природная реакция. Это и есть три составляющих, на которые должен опираться хороший стрелок. Так какие приемы стрельбы вам показывал господин Маркин?

— Уж точно не такие, как вы, господин Богуславский, — с восхищением в голосе сказал офицер в звании штабс — капитана. — Где вы так научились стрелять, позвольте узнать?

— Извините, но у нас и так ушло много времени на пустые разговоры. Приступим, господа, к дальнейшим занятиям.

Выйдя из тира последним, я наткнулся на поджидавшего меня графа. Его поза и лицо выражали вызов, но при этом нетрудно было заметить, как из-под этой маски гордой непринужденности просачивался страх.

— Мне не нужна милостыня, господин Богуславский!

— Вы горды и самолюбивы безмерно, а это грех. Так бы сказал мой один знакомый священник. Но не я.

— Что вы хотите этим сказать?

— Только то, что уже сказал.

— Я не понимаю вас. Извольте объясниться, сударь!

— Это вы зря, граф, — неожиданно раздался знакомый голос за нашими спинами. — Извините, господа, что вторгся в вашу беседу, но лучше сделать это сейчас, прежде чем дело дойдет до взаимных оскорблений.

Мы оба обернулись. К нам подходил Пашутин.

— Судя по всему, господин поручик, вы опять стали причиной очередной ссоры. Я прав?

— Как всегда, господин подполковник, — с оттенком вызова ответил ему граф.

— Вы чересчур самолюбивы и кичливы, господин Бахметьев — Кричинский, — граф горделиво вскинул подбородок и только открыл рот, как подполковник опередил его. — Не торопитесь мне дерзить, я еще не все сказал. Так вот. Из-за этих вздорных качеств вы попали в очень неприятную историю, которая вполне могла закончиться уголовным следствием и несмываемым позором для всего вашего рода. С великим трудом это дело удалось замять. При вашем поступлении сюда, меня ознакомили с ним и просили хранить его в тайне.

— Вы мне угрожаете, подполковник?!

— Помилуй бог, граф. Наоборот. Спасаю вас от смерти.

— Мне не нужно ни вашей, и ни чьей снисходительности! Я всегда сам решаю, как себя вести и что мне делать! Я доступно объяснил?!

Пашутин поморщился. Похоже, что эта выходка у граф была далеко не первая.

"И не последняя. Чего он его терпит? Гнал бы в шею!".

Подтверждение моим мыслям было озвучено подполковником сразу, стоило мне так подумать.

— Господин поручик, у нас здесь не воспитательное учреждение, а военные курсы, но, похоже, тот, кто определил вас сюда, не видел в этом никакой разницы! Так я это исправлю! Прямо сейчас вы пойдете со мной в канцелярию, где я прикажу выдать вам документы на отчисление с курсов по состоянию здоровья. Следуйте за мной, поручик!

Татищев в Стокгольм поехал не один, взяв с собой секретаря — референта из министерства иностранных дел. Он его знал с того времени, когда пребывал в Берлине, в качестве личного представителя императора. Фонарин Леонид Феоктистович должен был запустить механизм встречи с немцами, явившись в русское посольство по прибытии в Стокгольм. Через него также должна была осуществляться связь с российским посольством, поскольку было решено, что на предварительной части переговоров не может быть официальных лиц. Это было сделано для того, чтобы в случае срыва переговоров или серьезной утечки информации никто не мог обвинить Россию в том, что она ведет переговоры за спиной союзников.