Ангел сердца

Мне жутко захотелось взять его за руку и выразить свою поддержку, но я не посмела.

– А когда можно выходить? В любое время? – спросила я, преодолевая себя и отводя взгляд от Димы.

– Да, до отбоя. На ночь выходы закрываются.

Дима взглянул на меня с немым вопросом. Моё намерение он понял с лёту, и я подтвердила:

– Не могу тут находиться. Пойдешь со мной?

– Нам нельзя, – качнул головой он. – Васильич сказал дожидаться прибытия штабских. Наши знания могут потребоваться для разработки плана дальнейших действий.

Я знала, что он специально говорил завуалированными фразами, вместо того, чтобы озвучить реальное положение вещей: «Они решат, жить ли нам или быть убитыми как предателям Родины».

– Но мы же не знаем, когда они приедут! – воспротивилась я. – Ведь мы не сбежим, в самом деле!

Дима снова отрицательно мотнул головой, и я захныкала, как ребенок, скорее из знака протеста, нежели из нестерпимого желания вырваться из этого подземелья.

– Ладно, есть у меня одна мыслишка, – таинственным шепотом сообщил он, когда Людмила Викторовна отошла, собирая пустые тарелки со стола и относя их в наполненное водой корыто.

Я вскинула на Диму заинтересованный взгляд, и он вдохновенно продолжил:

– Предлагаю обследовать это убежище.

– Это займет минут десять максимум! – обиженно перебила я, чувствуя себя обманутым ребенком, которому обещали целую карамельную фабрику, а вместо этого подарили простой чупа-чупс.

– А вдруг нет? – не унимался Дима.

– Ну ладно, пойдем посмотрим, что тут к чему, – вздохнула я, так как другой перспективы у нас всё равно не было.

Мы вышли из столовой и побрели по тускло освещенному подземному коридору вперед, в противоположном от входа и общей спальни направлении. Пройдя не больше десяти шагов, уткнулись в плотно прикрытую дверь, за которой не раздавалось ни звука.

– Медицинское крыло, – полуутвердительно-полувопросительно произнес Дима.

– Похоже на то, – качнула головой я.

Больше идти было некуда. Только назад. Туда, где находилась спальня, столовая, выход и кабинет Васильича, вход в который нам также, как и в медицинское крыло, был заказан. Но возвращаться в забитую людьми комнату или столовую мне не хотелось.

– Может быть, побудем здесь? – озвучил мои мысли Дима, и я невольно улыбнулась.

Уже не в первый раз он читает мои мысли прежде, чем я успеваю их озвучить.

– Давай, – поддержала инициативу я.

Он быстро огляделся и произнес:

– Я сейчас наш матрас принесу, чтобы на земле не сидеть.

Через минуту он вернулся с видавшим виды матрасом, на котором мы провели ночь, и небрежно бросил его на землю.

– Прошу, – с легкой полуулыбкой произнес он, сопровождая слова галантным приглашающим жестом.

Я улыбнулась и после легкого реверанса забралась на матрас с ногами, предусмотрительно сбросив свои кроссовки. Дима сделал то же, и мы снова оказались на неприлично близком расстоянии друг от друга, бок о бок.

– Всё время хотел узнать, как здесь всё обустроено. Оказалось, ничего такого, стоящего повышенного внимания, здесь нет, – произнес он, придвинувшись ближе, так что его плечо почти касалось моих волос.

Не оборачиваясь, я догадалась, что он улыбается, и мои губы тоже невольно расплылись в улыбке.

Короткое время я упивалась блаженным чувством, которое как-то связано с Димой. Понимаю, блаженство – не самое подходящее слово для человека в том положении, в котором я находилась уже неделю, ведь, судя по тому, как идут дела, через несколько дней нас всех может попросту не стать. А в нашем с Димой случае неизвестно, есть ли в запасе и эти считанные дни. Если в штабе нам не поверят и не начнут войну против стебачей, стебачи убьют нас, это точно. Нам нужно любой ценой заставить людей поверить! Но как?

Думать об этом не хотелось. И лучший способ, который я видела для избавления от навязчивых мыслей – разговор на любую будничную тему, не касающуюся происходящего. Но Дима молчал, прикрыв глаза и привалившись спиной к стене. Я воспользовалась моментом и осторожно взглянула на него. Что ни говори, он был красавцем. С такими чертами лица его непременно взяли бы на актерское. Девчонки с ума бы сходили, глядя на такого парня по ту сторону экрана. Особенно ему бы подошли роли в фильмах про войну, где храбрый солдат сражается с неприятелями, не щадя собственной жизни, спасает девчонку, потом влюбляется…

«Какой-то странно знакомый сюжет выстраивается в голове», – подумала я и улыбнулась.

Я вспоминала о том, как этой ночью, перед тем как уснуть, он обнимал меня, и ощущала, как краска заливает мое лицо. А вдруг этой ночью всё повторится? Я чувствовала, что хочу этого. Хочу снова почувствовать себя под его защитой, согреться теплом его рук и дыхания.

Мне хотелось провести рукой по его темным, немного вьющимся волосам, но я сдержала порыв.

У него есть девушка – вот что меня останавливало. Возможно, если бы не она, Дима давно уже сделал бы тот единственный шаг, что разделяет нас до сих пор. Один поцелуй – и мы негласно открыли бы друг другу все свои тайны и чувства.