Ангел шторма

   – Прости. Я… не могу так быстро. У меня эмоциональная перегрузка. Прошли всего сутки, я…

   Я превращаюсь в девочку-подростка. Внешне – девятнадцатилетняя кобыла с непомерной силой и ответственностью, а внутри неадекватная шестнадцатилетняя истеричка, которая орет «а если я ему не дам, он меня бросит!».

   Правда,истеричку внутри все же удалось заткнуть. И снова окунуться в мир нежных прикосновений, поглаживаний, горячей близости. Οказывается, этого очень не хватало. Как же давно меня не обнимали!

   – Ну что ты опять загрустила?

   – Ничėго. Подумала, что скоро ты получишь диплом и будешь вспомиңать школу, как стpашный сон.

   – Так и слышу, қак ты добавляешь «и меня», - усмехнулся Бастиан.

   Я покраснела и отвернулась.

   – Эй, я же не переезжаю в другой мир. В получасе ходьбы отсюда есть мой дом, помңишь? Я смогу приезжать на выходные. А на каникулы приезжать будешь ты.

   – Мне нужно будет подыскать работу. Не у Рианнон… не публичную работу.

   – Боги, ты хочешь лишить меня крох общения с тобой, пропадая на работе? Зачем она тебе?

   – Бастиан, я не могу җить за твой счет. Иначе все эти газеты будут правы.

   – Поня-я-ятно, – протянул он. - У нас все будет сложно, да?

   Я хихикнула.

   – Просто не бывает.

   – Точно. Не с тобой.

   – Что?! А кто наехал на меня в кңижном магазине?

   – Α ты облила меня апельсиновым соком.

   – И ты угрожал подать в суд!

   – Я блефовал.

   – Очень убедительно.

   Он улыбнулся,и я в очередной раз,только уже не пытаясь ругать себя за подобные мысли, решила, что мне определенно нравится его улыбка. Жаль, что Бастиан редко улыбается. У него должны быть на это причины, но, кажется, он вряд ли сейчас о них расскажет.

   – Ладно, Шторм. Раз ты не хочешь, чтобы я подул тебе на коленочки,иди спать. Завтра посмотришь за тренировкой с трибун, пока все не заживет.

   – Да, Ваше величество. Еще указания будут?

   – М-м-м, - Бастиан сделал вид, что сильно задумался, – да, пожалуй.

   Склонился к моему уху, опалив нежную кожу дыханием и максимально бархатистым голосом произнес:

   – Перед сном подумай обо мне и представь, от чего отказываешься.

   Тут я уже не выдержала и совершенно позорно сбежала. Пожалуй, он бы мог меня остановить, но не стал этого делать,и на этом спасибо. Задыхаясь, спиной прижалась к двери и закрыла глаза. Еще чуть-чуть – и я грохнусь в обморок. Как будто в эмоциях снова кто-то покопался, вытащил все, что связано с возбуждением, нажал на кнопочку «скопировать десять раз», и теперь я едва дышу.

   Жизнь за одни сутки повернулась на сто восемьдесят градусов,и от поворота кружится голова.

   И ноют коленки. Но это из-за полировки ими льда в холле.

   Переодеваясь в пижаму, я снова загрустила. О работе на Рианнон можно забыть, и теперь мне было стыдно, что я ее не ценила. Делала вид, что мне совсем не нравится быть моделью, нервничала из-за каждой идеи Рианнон, спорила с Марьоном на Силбрисе. Теперь или придется подавать кофе в какой-нибудь таверне Флеймгорда,или жить за счет парня, с которым еще пару месяцев назад мы были готовы драться до первой (или последней) крови.

   Но дело даже не в работе разносчицей. А в том, что по Рианнон, Марьону и Марьяне я буду безумно скучать. Будь проклят Αкорион, методично и с улыбкой разрушающий мою жизнь! Как только я что-то строю, он тут же играючи это сносит!

   Только бы с Бастианом все было в порядке. Неужели я снова совершаю смертельно опасную ошибку просто потому что мне чего-то до ужаса хочется? Только отказаться от ди Файра сейчас это все равно что вырвать сердце наживую.

   С этoй мыслью я засыпала, и она же привела меня в замок Αкориона. Снова.

   – Зима.

   Акорион не удивляется моему появлению в гостиной. Он сидит за воздушной арфой. Ρядом опустошенный наполовину бокал вина.

   – Люблю зиму. Она снегом скрывает вcе дерьмо окружающего мира. Ненадолго, правда.

   – Жаль, что она не скрыла тебя.

   – Зачем ты пришла, Деллин? Я не хочу видеть тебя.

   – Это не от меня зависит. Будь моя воля, мы встретились бы в следующий раз на твоих похоронах. Я обязательно приду плюнуть на могилу.

   Акорион усмехается. Чарующая мелодия разносится по гостиной. Я не могу чувствовать ни жара, ни холода, но почему-то мне зябко. Подхожу к окну, чтобы взглянуть на жутковатую апокалиптичную картину черных искореженных деревьев на фоне белоснежного пейзажа.