Ангел скорой помощи

– Забыла ключи, что ли? – пробормотала Надя. – Зато когда не надо, они у тебя всегда с собой.

Она запрыгала к входной двери, крича:

– Иду, тетечка! Подожди секунду.

На пороге стоял Костя. От неожиданности Надя отпустила костыль, пошатнулась, Костя подхватил ее, и, как только они обнялись, больше не нужно стало ни о чем говорить.

* * *

Из-за эпидемии гриппа Ян остался одним из немногих боеспособных хирургов в городе, дежурил сутки через сутки в разных местах, и о том, чтобы освободить выходные на поездку в Таллин, даже заикаться было кощунственно.

Костя тоже вкалывал, как ломовая лошадь, но в отличие от Яна, который, приходя домой, без сил падал в кровать, был весел, бодр и полон энергии настолько, что между дежурствами успевал варить свой фирменный питательный суп.

Впрочем, Ян выматывался настолько, что не было сил размышлять над чудесным перерождением друга.

Однажды он сообразил, что не общался с Соней уже целую неделю, позвонил ей и узнал, что она улетела в Красноярск на научную конференцию.

– А вы разве не знаете? – спросила будущая теща с ноткой злорадства в голосе.

– Закрутился просто, – туманно ответил Ян.

Он был рад за Соню и гордился, что она делает доклад на всесоюзной конференции, но все же невеста могла бы и сама рассказать жениху о столь важном событии в своей жизни. С другой стороны, он сам ей не звонил несколько дней, ничего удивительного, что она обиделась.

Ян решил не придавать значения подобным мелочам. В конце концов, они с Соней договорились, что работа для них самое главное, так что пора привыкать, что муж не вылезает с дежурств, а жена катается по научным конференциям. Проза жизни, куда от нее денешься.

Однажды Ян, возвращаясь после суток, возле самого дома был подхвачен под руку Коршуновым-старшим. Ян моргнул, проверяя, не померещилось ли ему с устатку, но нет. За руку его крепко держал не кто иной, как Петр Константинович.

– Пригласите войти? – спросил он ледяным тоном.

«Этикет – это у них семейное», – про себя огрызнулся Ян и открыл дверь.

Коршунов, не снимая обуви, прошел в большую комнату, брезгливо сторонясь стен, и сел на краешек дивана, выпрямив спину.

– Чай, кофе? – Ян решил быть гостеприимным.

– Нет, благодарю. Мой сын скоро придет?

– Понятия не имею.

– Разрешите подождать?

Ян кивнул и сел на стул в другом конце комнаты, не представляя, что делать дальше.

– Наслышан, вы с Сонечкой Бахтияровой собираетесь пожениться? – процедил Петр Константинович.

– Да.

– Что ж, поздравляю вас.

– Спасибо.

– С вами, молодой человек, я не знаком, поэтому не знаю, стоит поздравлять Соню или нет, но вас поздравляю. Соня прекрасная девушка, и я от души надеюсь, что вы будете счастливы.

– Спасибо, я тоже.

– Вы на втором году аспирантуры?

– Так точно.

– Не отстаете от графика?

«Да скоро там уже Константин Петрович придет», – подумал Ян, потому что папаша попал прямо в больное место. Увлекшись лечебной работой, науку Ян, мягко говоря, забросил.

– Не отставайте, – Петр Константинович решил прокрутить нож в ране, – когда аспирант тянет со сроками, это производит очень неприятное впечатление на научного руководителя и отбивает у него всякую охоту заниматься с нерадивыми учениками. Дисциплина в первую очередь!

Ян кивнул.

Воцарилось густое и тягостное молчание. Потерпев минуту, Ян закрыл глаза и, кажется, задремал, потому что проснулся от голоса Константина Петровича.

– Папа! Ты как здесь?

– Приехал поговорить с тобой, сын.

– Вы меня извините, я после суток, так что, наверное, спать пойду, – скороговоркой произнес Ян, ретируясь, но на него никто не обратил внимания.

Быстро раздевшись, он лег и закрыл голову подушкой, но слышимость была прекрасная, а отец с сыном хоть и не орали, но говорили очень отчетливо, поэтому Ян поневоле слышал каждое слово.

– Я хочу предостеречь тебя от опрометчивого шага, которым ты разрушаешь всю свою жизнь, – отчеканил Петр Константинович, – сейчас еще есть шанс все исправить, твоя дикая выходка будет принята как обычная ссора влюбленных.

– Мы с Олей никогда не были влюблены.

– А вот это уже никого не интересует! Главное, что в глазах родителей твоей невесты это будет выглядеть именно так.

– Папа, я порвал с Олей окончательно. Все, точка.

Воцарилась долгая пауза, в ходе которой Ян понял значение выражения «звенящая тишина». Подушку с головы он снял, ибо подслушивать, конечно, нехорошо, но если человек без спросу является к тебе в дом выяснять отношения, то он сам виноват.

– Правильно ли я тебя понимаю, сын, – Коршунов наконец нарушил молчание, – что ради какой-то несчастной медсестры ты готов спустить в унитаз свою карьеру, поставить под удар мою и расстроить мою многолетнюю дружбу со Славиными, которой я очень дорожу?

– Получается так.

– Подумай хорошенько!

– Я подумал, папа. Очень хорошо подумал и действительно хотел поступить по-твоему, но не смог.

Скрипнул диван, раздались тяжелые шаги. Ян продолжал стыдиться, что подслушивает, но ушей не затыкал.

– Что значит «не смог», сын? Ты кто, игрушка в чужих руках или человек с собственной волей?

– Вот именно потому, что я человек с собственной волей, я и женюсь на Наде.