Ангел Смерти

– А почему она так странно отреагировала на желание Бурмистрова развестись? Ведь вы сами сказали, что она добивалась его, ей надо было устроить собственную личную жизнь, и вдруг, когда любовник уже готов ради нее бросить семью, она уговаривает его не торопиться? Вам не кажется это нелогичным?

– Действительно… – несколько опешила Кайса Робертовна. – Вы знаете, я так переживала за Анатолия Игоревича, что даже как-то ни разу не задумалась об этом нюансе. Действительно! Она первая должна была прыгать от радости.

– Не мог ли у нее появиться к этому времени кто-то другой?

– Нет. Определенно, нет. Они по-прежнему много времени проводили вместе, и потом, такое не утаишь, – покачала головой Кайса Робертовна. – В больнице – точно не утаишь.

– А не в больнице?

– Я не могу знать всего, но, мне кажется, нет. Она по-прежнему крепко держалась за Бурмистрова.

Никаких новых фактов. Одно и то же. Либо Скобелева убийца, либо Елена Бурмистрова, размышлял Андрей Петрович, покидая больницу. Хорошо хоть Гришенцева всплыла, завтра же он ею займется. Андрей вышел на залитое теплым вечерним солнцем крыльцо и достал сигареты.

– Андрей Петрович, если не ошибаюсь? – окликнул его кто-то приятным мягким голосом.

Андрей обернулся и увидел стоявшего у перил седовласого, с аккуратной бородкой, доктора. Андрею пришлось как следует сосредоточиться, чтобы вспомнить, где он сегодня мог видеть этого человека. Ах да, сообразил он наконец, это же тот самый санитар, о котором ему рассказывала Олечка! Андрей Петрович попытался вспомнить его имя, но не успел.

– Разрешите представиться, Алферьев Родион Михайлович. Мы виделись с вами мельком сегодня днем.

– Да, да. Конечно, – кивнул Андрей, протягивая Родиону Михайловичу руку.

Санитар выглядел лет на шестьдесят пять и был чем-то похож на земского врача времен Антона Павловича Чехова. Может, старомодной бородкой и добродушным взглядом серых выцветших глаз из-под круглой оправы очков?

– Вы, кажется, расследуете дело об убийстве Анатолия Игоревича Бурмистрова? – вполне современным языком спросил Алферьев после короткого рукопожатия.

– Совершенно верно.

– Возможно, это и не прольет свет на его убийство, но мне кажется, что вам стоит обратить внимание на профессиональную деятельность Анатолия Игоревича.

– Вам известно что-то конкретное? – заинтересованно спросил Андрей Петрович.

– Просто я считаю, что человек, занимающий столь высокий пост в нашей российской больнице, априори не может быть безгрешен. Вопрос лишь в размерах его прегрешений. Ни один руководитель, будь он плохой или хороший, не может прожить жизнь, не заведя себе доброго десятка врагов. Вам так не кажется? – приподняв вопросительно бровь, спросил санитар.

– Возможно. Но вот коллеги покойного утверждают обратное. Бурмистров был корректен, внимателен и чуток к людям, не имел врагов.

– А может быть, этим людям есть что скрывать? Если они столь явно вводят вас в заблуждение? – пытливо взглянул на Андрея санитар.

– Гм! И к кому вы предлагаете мне обратиться за информацией? – Беседа с санитаром-интеллигентом складывалась весьма интересным образом.

– Я человек новый в больнице; как мне кажется, вам надо обратиться к кому-то из старых сотрудников, кто, можно сказать, лично наблюдал за карьерным ростом Анатолия Игоревича и знает все кочки на его пути к вершине. И уж это точно не должно быть руководство больницы, для которых оптимальным решением будет скорейшее закрытие дела, а не поиск виновного.

– И кого же вы имеете в виду?

– Старшую сестру, сестру-хозяйку, санитарку в хирургии; в любом случае это совершенно определенно должен быть кто-то из среднего медицинского персонала. Они много знают, не связаны с начальством круговой порукой и врачебной этикой. Побеседуйте с ними. – Утонченное лицо Родиона Михайловича было грустным и каким-то просветленным.

– А почему вы работаете санитаром? – неожиданно для себя спросил Андрей Петрович. – Ведь вы же врач. Или у вас в прошлом была какая-то история, которая не позволяет вам больше работать по специальности?

– Ну что вы! – светло и по-детски открыто улыбнулся Родион Михайлович. – Просто врачей у нас хватает, а вот санитаров… Ведь грамотный уход за больным, простое человеческое внимание, доброта и забота лечат порою не хуже лекарств. А сколько в больницах лежат пожилых одиноких больных? У них нет денег платить за смену белья, за подачу судна и прочее. А я могу им помочь, я одинок, не нуждаюсь в средствах, имею достаточно сил и времени, вот поэтому я здесь.

Андрей как-то вдруг смутился из-за своих недавних подозрений и, торопливо простившись с Родионом Михайловичем, направился к машине. Редко ему приходилось встречать таких светлых добрых людей, и угораздило же его обидеть такого человека, сетовал на себя Андрей по дороге в контору.

А по поводу Бурмистрова Родион Михайлович абсолютно прав. И Андрей завтра же отправит Окунькова в больницу – на поиски старейших и осведомленнейших сестер и санитарок больницы.

Глава 12