Читаем Ангел Спартака полностью

Только глаза... Маленькие, из-под густых бровей едва заметные, живые. Злые.


* * *


На меч пришлось смотреть с самого начала, как только лектика возле крыльца остановилась. И лишь отворили дверцу, решила я: все! Ничего не вижу, не слышу ничего -только главное самое.

Проще всего с хозяйкой получилось, с совершеннейшей Юлией Либертиной. Не зря я про нее все слухи собирала, не зря в Бани Префекта заглядывала. Если и меч она, то не слишком острый. Улыбочка, поцелуйчик, еще поцелуйчик.

«Ах, милая Фабия! Кажется, мы виделись с тобой у Катонов? Помнишь, шесть лет назад, на Квиринале? Ах, как я постарела!»

Если и постарела совершеннейшая, то не слишком. В самом соку тетка, разве что весу лишнего набрала. Про такое я говорить, понятно, не стала — и про все прочее. Пусть сама говорит, совершеннейшая, а я послушаю. Молчи. язык, хлеба дам.

Снова поцелуйчик.

«Как ты живешь без своего бедного Марка? Говорят, Время — лучший лекарь, а мне кажется, что лекарь — убийца. Твой Марк! Я его хорошо помню, он стал претором в консульстве Марка Эмилия Лепида и Квинта Лутация Катулла, так ведь?»

Выходит, прошиблись мы с консулами! Хорошо еще, самой отвечать не довелось. А еще хорошо, что совершеннейшая Юлия только себе внимает — и думать ленится. Рисковала я не хуже любого гладиатора. Сиятельный Марк Фистул, конечно, не выдумка, сосед он наш по Аквилее, видела я его несколько раз. И жена у него имелась, только звали ее совсем иначе — не Фабией. И лет ей, если жива еще, за шестьдесят. Интересно, встречались ли они с совершеннейшей на Квиринале у Катонов?

Только Юлии Либертине, кажется, все равно. И даже не кажется. Чего она меня, сиятельную то есть, в гости звала? И не вообще, в день особый? Нужна ей сиятельная, как же!

...А может, и нужна. Недаром от нее муж в Тарент сбежал, недаром смазливые девочки вокруг порхают. Не люб ей род мужской, по всему видать. Встретила у крыльца — целоваться полезла. Римляне целоваться горазды, но не так же! Прав был Гай Фламиний, наш род женский мужского не лучше.

Только не в поцелуях ее мокрых дело. Праздник в этот День у совершеннейшей. Какой? Неважно какой, только на праздник гости приходят, а чем в славной Капуе людей поразишь? Мрамором да мозаикой? Такое и у других совершеннейших имеется. А вот когда среди гостей сиятельная Фабия Фистула в кресле почетном восседает, а рядом с ней на ложе сенатор Гней Юлий пристроился!

Потому и позвали — и меня, и дядю. Просто все, только простоте этой ошибиться нельзя. Узнать меня мудрено, целый час лицом занималась, а уж прической — все два. Только лицо и прическа — не все. Хорошо еще, навидалась я сиятельных с совершеннейшими что в Риме, что нашей Аквилее. И девочки, которых Аякс пригласил, проворными оказались. Провели, рядышком стали. Чего надо — подадут, чего надо — принесут. Блюда, понятно домашние рабы таскают, только вот на пирах таких положено одежду менять. Хорошо, что я две паллы захватила!

Если подумать, странно получается. Зачем мне (не мне конечно — сиятельной Фабии!) толпа рабов, когда за медяк всегда народ понятливый нанять можно? Дело сделают — и не убегут. Рабов же и кормить следует, и охранять, и попадаются среди них всякие. Такие, как я, например.

А в общем, пир как пир, почти как в школе Батиата. И кричат громко, и стихи читают, и чаши заздравные к потолку расписному тянут. На блюдах дрозды с жаворонками, тунцы в подливе, креветки в соусе. А вот омар клешней помахал. Здравствовать тебе, знакомец старый! Жаль. недолго.

Только все это — шум на трибунах. Отдыхать рано. Гляжу на меч!

— ...А все беды потому как Карфаген рухнул рухнул нельзя было его рушить нельзя нельзя Катон поторопился Катон из ума выжил Сципион Эмилиан плакал верно плакал. Пал Карфаген римскому своеволию преграды не стало не стало...

— Верно, дядя Юлий, поторопились мы с Карфагеном, ох поторопились!

Сиятельный Гней Юлий Цезарь Агенобарб быстро стал просто «дядей». Тут уж конному декуриону спасибо. Как услышала я с соседнего ложа про нравы и их полное отсутствие («Где же видано женщины по чужим домам ходят дома сидеть им велено дома дома дома шерсть прясть матрона семье опора...»), так и завернула про греков. Про них самих, про язык, а заодно и синекдоху вспомнила. Все греческие синекдохи, мол, хуже собак лагерных, легионерских.

И вмиг стали мы друзьями лучшими. Вовремя! — он меня про мужа покойного расспрашивать да про семью! Из ума сиятельный, конечно, выжил, только вот глаза. Словно бы они его на сорок лет моложе.

— Молодежь чужое любит чужому чужому учится чужым подражает нельзя нельзя не потому что чужое плохо а потому как не велено в том сила римская за то Риму боги власть над миром подарили оттого и помогают избранный мы народ а к избранным счет особый особый ни в чем оступиться нельзя...

Хотела я в очередной раз поддакнуть, только язык застыл. Слыхала я уже. И не так давно. Рискнуть?

— Дядя Юлий! Говорят, что Отец... Отец богов любит не все народы одинаково. Есть народы... избранные. Так?

Копейными жалами сузились зрачки.

Перейти на страницу:

Все книги серии Спартак

Спартак. Гладиатор
Спартак. Гладиатор

История сохранила очень мало сведений о Спартаке. Мы знаем, что он родом из Фракии, самого северного региона древней Эллады; что его продали в рабство и вынудили сражаться на аренах; что на протяжении двух лет возглавляемая им армия рабов громила легионы, едва не поставив Рим на колени. В этой книге мы встречаемся со Спартаком, когда он, ветеран многих войн, возвращается на родину, надеясь обзавестись семьей и домом. Но на фракийском троне теперь сидит новый царь, узурпатор; он тотчас приказывает схватить Спартака и продать римскому работорговцу, который ищет новых гладиаторов. Так начинается одиссея, которой предстоит стать одной из величайших легенд. Судьба Спартака будет вдохновлять революционеров от Карла Маркса до Че Гевары, его образ обессмертят Рафаэлло Джованьоли и Кирк Дуглас. А теперь Спартак оживает на страницах блестящего бестселлера Бена Кейна. Впервые на русском!

Бен Кейн

Исторические приключения / Историческая литература / Документальное

Похожие книги

Сердце дракона. Том 9
Сердце дракона. Том 9

Он пережил войну за трон родного государства. Он сражался с монстрами и врагами, от одного имени которых дрожали души целых поколений. Он прошел сквозь Море Песка, отыскал мифический город и стал свидетелем разрушения осколков древней цивилизации. Теперь же путь привел его в Даанатан, столицу Империи, в обитель сильнейших воинов. Здесь он ищет знания. Он ищет силу. Он ищет Страну Бессмертных.Ведь все это ради цели. Цели, достойной того, чтобы тысячи лет о ней пели барды, и веками слагали истории за вечерним костром. И чтобы достигнуть этой цели, он пойдет хоть против целого мира.Даже если против него выступит армия – его меч не дрогнет. Даже если император отправит легионы – его шаг не замедлится. Даже если демоны и боги, герои и враги, объединятся против него, то не согнут его железной воли.Его зовут Хаджар и он идет следом за зовом его драконьего сердца.

Кирилл Сергеевич Клеванский

Фантастика / Самиздат, сетевая литература / Боевая фантастика / Героическая фантастика / Фэнтези