Ангел тьмы

Трой еще не раз пытался навязать мне свою печальную историю о зиме, упадке сил и смерти, но я бдительно оберегала нашу радость и страсть и принималась целовать его, едва лишь он с обреченным видом раскрывал рот. Два дня и три ночи мы не разлучались с ним ни на минуту, вновь и вновь предаваясь пылким любовным играм и ласкам. Мы не покидали пределов парка, окружающего особняк, катались верхом на лошадях только по дорожкам, спеша поскорее вернуться в коттедж и заключить друг друга в объятия. Но вот как-то вечером, когда ветер отогнал тучи к морю и выглянуло солнце, Трой вновь с серьезным видом усадил меня на ковер перед камином.

— Ты должна меня наконец выслушать, Хевен, — заявил он. — И не пытайся заткнуть мне рот. Я не хочу разрушать твою жизнь просто потому, что моя собственная жизнь омрачена предчувствием ранней смерти.

— А то, что ты намерен рассказать мне, может разрушить то, что уже сложилось между нами? — спросила я.

— Не знаю, — ответил он. — Тебе решать.

— И ты не боишься потерять меня?

— Нет, я надеюсь, что ты всегда будешь со мной, но если нам все же придется расстаться, я смирюсь с этим.

— Нет! — закричала я и, вскочив на ноги, устремилась к двери. — Я не желаю думать летом о зиме!

Я выбежала из его коттеджа и побрела через лабиринт к дому. По дорожкам уже стелился холодный туман, навевая тяжкие мысли. Задумавшись, я чуть было не налетела на слуг, разгружающих длинный черный лимузин Тони. Итак, они вернулись! Я спряталась в лабиринте, не желая, чтобы кто-то увидел, что я иду от коттеджа Троя.

Пока шофер вносил в дом чемоданы, я слышала, как Тони выговаривает Джиллиан за то, что она не уведомила меня об их приезде:

— Ты же ведь обещала мне вчера, что позвонишь Хевен!

— Тони, поверь мне, я несколько раз собиралась это сделать, — оправдывалась Джиллиан, — но меня все время что-то отвлекало. Я уверена, что наше внезапное возвращение будет для нее приятным сюрпризом. В ее возрасте я пришла бы в полный восторг от подарков, которые мы привезли для нее из Лондона.

Едва они вошли в дом, я пробралась через черный ход, а затем по черной лестнице в свои комнаты и, бросившись ничком на кровать, разрыдалась. Раздался стук в дверь, и в спальню вошел Тони. Признаться, я была рада вновь увидеться с ним после его продолжительного отсутствия. Дружелюбно улыбаясь, он стал расспрашивать меня, как я проводила здесь время, не скучала ли, чем занималась и как развлекалась.

Если бы моя покойная бабушка слышала, что я ему наврала, она перевернулась бы в гробу. На всякий случай я скрестила за спиной пальцы. Тони интересовался, как прошло выпускное торжество в школе, еще раз извинился за то, что не смог присутствовать при вручении мне аттестата. Ему также было весьма любопытно, была ли я на вечеринках и не познакомилась ли с каким-нибудь молодым человеком. Энтони с интересом выслушивал все мои небылицы, ни разу при этом не сделав удивленное или подозрительное лицо. Казалось, он не допускал и мысли, что я могла нарушить данное ему обещание и затеять интрижку с Троем.

— Что ж, мне приятно слышать, что тебе понравилась летняя телевизионная программа. Я не большой любитель сидеть перед телевизором, возможно, потому, что не жил многие годы в Уиллисе, — произнес он со своей подкупающей улыбкой, хотя слова его можно было расценить и как насмешку. — Надеюсь, у тебя находилось время и для чтения хороших книг?

— Я всегда нахожу время для чтения, — ответила я.

Он внимательно взглянул на меня своими проницательными голубыми глазами, обнял и направился к двери.

— Перед ужином мы с Джиллиан хотели вручить тебе наши подарки. Так что, может быть, тебе стоит умыться, перед тем как переодеться в вечернее платье? — обернувшись, сказал он на прощание.

Значит, мне не удалось одурачить его, он заметил следы от слез у меня на щеках! Нет, Тони провести невозможно!

Позже, однако, когда я рассматривала в библиотеке подарки, он не стал при Джиллиан спрашивать, почему я плакала.

— Тебе нравятся эти свитера? — спросила Джилл, снисходительно улыбаясь мне. — По-моему, я не ошиблась в размерах, и все они тебе к лицу.

— Мне они очень нравятся, — сказала я. — Все вещи как раз моего размера.

— А как ты находишь мои подарки? — спросил Тони. Он привез мне дорогие ювелирные украшения и тяжелую шкатулку, обитую синим бархатом. — Сейчас уже не изготавливают таких вещиц. Этот ларец эпохи королевы Виктории — антикварный, он очень ценный.

Положив шкатулку на колени, я стала рассматривать серебряное зеркальце, щетку для волос, гребень, две хрустальные пудреницы с узорчатыми крышечками и два флакона для духов, выполненные в том же стиле. Глядя на все эти вещицы, я вспомнила, как в возрасте десяти лет впервые открыла чемоданчик своей матери, с которым она пришла в Уиллис. Сейчас он хранился в стенном шкафу моей спальни, и внутри него лежал почти такой же туалетный набор.