Ангел в петле

Стоя в собственной луже, он нелепо прилип к стене ванной, весь изогнувшийся, похожий на каракулю.

— И даже не возьму с тебя ни гроша. Еще вчера взял бы, но не сегодня. Кстати, пусть твои телки на тебя полюбуются — зрелище того стоит!

Савинов вышел из ванной, быстро пробежал по ступеням, выбрался из дома. Бросив взгляд на торчавшую у парадного ногу охранника, сраженного ломиком, побежал к воротам…

Еще через пятнадцать минут, в спортивном костюме и с рюкзачком за спиной, он ехал на велосипеде в сторону города. По другой дороге, более безопасной, внизу промчался автомобиль. Третий телохранитель вез к принявшему душ политику и бизнесмену трех его «примадонн».

9

«А теперь последние известия подробно, — бойко говорила на экране ведущая центрального телеканала. — На дачу известного политика и бизнесмена N в Крыму было совершено разбойное нападение. Оба телохранителя находятся в реанимации в тяжелом состоянии. Сам N не пострадал. По его свидетельству, это явный, неоспоримый факт угрозы. Но от кого?..»

Тут на экране возникло лицо «политика и бизнесмена N».

«Я думаю, преступление совершили те, кто всяческими силами пытается противостоять единственно правильному экономическому курсу в стране, — с ледяной улыбкой проговорил он, — кому не нужны демократические перемены, кто хочет помешать нашему государству развиваться в русле общемирового прогресса. Это грязная попытка навязать свою волю, заставить отступить. Но мы этого сделать не позволим. Никогда. — Хищный промельк в глазах. — Слишком поздно!».

«В заключение, — продолжала ведущая, — господин N сказал, что проигрывать не умеет. На заре его политической карьеры уже взрывали его автомобиль, на него было совершено еще три нападения, но сдаваться он не собирается. Только побеждать. Господин N добавил, что и под дулом пистолета он останется верен курсу президента, а значит, останется верен себе и своим идеалам… А теперь международные новости…»

Савинов выключил телевизор. В пять часов утра самолет поднял его над Черным морем, в семь тридцать он был дома. И вот теперь он сидел к кресле, тупо глядя перед собой. Ему не верилось, что это он был там. Сейчас он не видел ничего. И ни о чем не хотел думать.

10

Савинов ждал этого дня. Когда-то он был перекрестком времен и пространств, продуваемый всеми ветрами Вселенной. Почему ему вновь не стать таковым? В такие дни люди рождаются для великих событий и погибают с великой тоской, обреченные на вечный полет через бездонную черную пропасть. Так думалось ему, Дмитрию Павловичу Савинову — одинокому, искушенному человеку. Хотелось думать!

День пролетел колким хвостом поземки, который лишь коснется лица — и нет его. Лови — не поймаешь! Дмитрий Павлович ждал вечера. Тех часов, когда случаются встречи, о которых порой и думать не смеешь!

Стоя у окна, он смотрел на февральскую метель. Лютую волжскую метель. Она пела на все голоса, билась в окна то плача, то грозно набрасывалась, готовая выдавить стекла.

Бар был полон, но в этот вечер Дмитрий Павлович собирался в дешевое кафе за углом, где работала девушка по имени Полина.

Он был гладко выбрит, одет во все чистое. В пору под венец! Оставалось набросить пальто, выйти в коридор и захлопнуть за собой дверь.

Скоро он входил в любимую питейную, сразу поймав взглядом аппетитную Полину. Она всегда смотрела на него с особым интересом. Когда он заходил сюда, то старался выглядеть франтом. И Полина, обслуживавшая посетителей, улыбалась ему. И величала его «Дмитрием Павловичем». А ему, не спеша глотавшему коньяк, было смешно. Это же надо, когда-то он, сорокатрехлетний мужчина, трепетал перед этой девушкой, и она казалась ему самой желанной наградой, на которую он только мог рассчитывать! Впрочем, почему и не награда? Полина хороша. Он вспоминал ее в постели — нежную и горячую, способную подарить мужчине настоящую любовь.

Теперь, забредая сюда пару раз в неделю, он садился за барную стойку и потягивал напиток — самый дорогой в этом заведении. «Еще коньяку, Полечка, — говорил он, в очередной раз откатывая ей бокальчик. «Сто?» — спрашивала она. «Пожалуй». — «Да вы его как воду пьете, — говорила девушка и, сконфузившись, прибавляла: — Легко, в смысле». Он усмехался, качал головой. — «Это точно. Он мне на пользу. Как микстура!».

В этот день Савинов сидел допоздна. Он пил коньяк и то и дело оглядывался на дверь, сам не понимая, зачем. Но там, за темными стеклами, лишь заворачивалась в узлы метель. Иногда проезжал автомобиль, и в эти секунды сердце Савинова начинало стучать бешено, отчаянно.

Вдруг тормознет!..

— Ждете кого-нибудь, Дмитрий Павлович? — проходя мимо, спросила Полина.

Он даже вздрогнул от этого вопроса.

— Нет-нет, Полечка, — замотал головой Савинов. — Никого не жду. Никого.

Он соврал! Спиртное не действовало. Наконец его стал бить озноб, точно он продрог до костей. Он вцепился в стойку, боясь свалиться с табурета. Призраки обступали его. Их было много! Полина то и дело заботливо поглядывала на завсегдатая кафе: не случилось ли чего? Вдруг сердце? Столько выпить…

Савинов ждал! Самому себе боясь в этом признаться…