Ангел возмездия

— Спасибо, Таня, — перебил ее Кэтвар, — лететь никуда не надо. Дослушайте меня сначала.

— Извини, Кэт. Говори, мы тебя слушаем.

— Так вот, я еще раз повторяю — лететь никуда и никому не надо. Мы сделаем все по-другому и намного эффективнее.

Кэтвар вкратце объяснил суть предлагаемых мероприятий, которые все приняли на ура.

Компания наконец-то смогла вздохнуть от дум и заняться собой. События теперь уже развивались самостоятельно и по плану.

Михась улегся прямо на траву, сорвал лепесточек черники, взял в рот, всматриваясь в небо. Голубое, оно казалось безмерным, глубоким и необъятным. Потихоньку, почти незаметно, плывут в вышине или даже парят перистые облака, выделяясь белизной на бездонной сини. Казалось, никто не дотянется до макушки этого неба — ни самолет, ни ракета. И самая быстрая на свете мысль не долетит до глубин этой бездны, потому что никто не знает, где она начинается и где заканчивается.

Михась почувствовал себя маленьким, никчемным и беспомощным существом среди огромнейшего пространства, подвластного только времени, измеряемого миллионами и миллиардами лет. Его жизнь даже не проблеск, а его микронная доля в сравнении с временами вселенной, но и она тянется долго, а заканчивается почти мгновенно.

Он перевел взгляд на землю. Здесь все казалось реальным, объемным и близким. Маленькие муравьи бежали по свои делам, сновали туда и сюда, но он знал, что здесь все по правилам и нет никакого хаоса. У каждого свое место в жизни, а значит и надо занимать именно это место.

От мыслей его отвлек Кэтвар.

— Извини, Кэт, задумался немного. Так что ты говоришь?

— Мы так и не договорили… про мою идейку.

— А-а-а… мы с Татьяной посоветовались, решили кроме тебя и Марины никого в это больше не посвящать. Понимаешь, Кэт, не созрели еще люди для этого, не созрели. Сейчас в обществе есть финансовая дискриминация, пропасть между богатыми и бедными, которая день ото дня растет. А с твоей идейкой появятся и другие пропасти. Кто-то захватит идею в свои руки и начнет лепить суперсолдат, музыкантов, трактористов, поэтов, каменщиков, ученых… И все они станут работягами различных рангов. Все! А на «олимпе» воссядет малая кучка, которая и будет править. И на нее уже не будут распространяться общие законы, они сами и будут законы.

— Я так понял, что ты здорово продвинулся в этом вопросе, практически завершил теоретический курс. — Восхищенно уточнил Кэт.

— Да, это так.

— Ну вот, на мне Стас все и проверит. На Марине еще можно. А потом и у Стаса все заберешь. Прибор лучше уничтожить, а чертежи и формулы спрятать в надежное место. И не говорить об этом никогда более в ближайшие десятилетия.

Забеспокоился Шарик, вскоре и люди услышали приближающийся шум вертолета. Прилетевших журналистов переправили с островка на материк и дали первое интервью. Потом засняли всех сотрудников охраны и оставили капитана наедине с журналистами.

Кэтвар с Мариной и Михаси ушли в домик.

— Я, честно говоря, не понимаю тебя, Кэт. Зачем ты позволил им беседовать с капитаном наедине? А вдруг он наплетет им что-нибудь такое…

— Не переживай, Коля, он же не совсем глуп и понимает, что засветился. Если он не расскажет сейчас все, как есть, то его просто напросто уберут в камере. Организуют что-нибудь в виде инфаркта или повесится он, якобы сам. Такие свидетели или обвиняемые не нужны. А не будет его — и расследовать нечего. Он все понимает и сделает выбор. Или рассказать и получить срок, или промолчать и получить смерть от своих. Но, думаю, он не назовет конкретного лица, отдавшего приказ — за это тоже можно внезапно скончаться в камере. А так — он дает показания, и изменить уже ничего нельзя, и убирать его нет смысла. Он остается жить. Отсидит свое и выйдет. Я поэтому и пригласил журналистов первыми, что бы могли улететь и обнародовать все. Прокуратура с «фэйсами» позже прибудут. И все это разные ведомства — не сговорятся они.

Кэтвар закурил сигарету, подошел к окну.

— Вон, смотрите, как его журналюги обступили, все свои микрофоны готовы прямо в рот запихать. Колется, капитан, вовсю колется. Это же сенсация. Сейчас журналисты обратно побыстрее запросятся, что бы вечером в эфир весь материал пустить. Газеты разными заголовками запестрят, в новостях неделю эти события показывать будут. Сейчас с капитаном закончат — за спецназ примутся. С ними быстрее управятся, скопом всех снимать станут.

— Да-а-а, — Татьяна отошла от окна. — Варит у тебя, Кэт, голова в таких вопросах. Я бы к директору полетела — и в результате толку бы не было. Так, затишье на некоторое время.

— Вот именно, затишье, — поддакнул Михась.

— Все, ребята, нормально, дело сделано, — облегченно вздохнул Кэтвар. — Пойду, намекну журналистам, что скоро ФСБ с прокуратурой прибудут, а они могут и изъять все пленки в интересах дела. Если бы лодку не дали — вплавь до вертолета добрались бы, но улетели. — Кэт рассмеялся.

* * *

Лазареву повезли в суд. Прошло два месяца, как ее посадили на нары и дело, на удивление, не затянулось, не продлялось ни разу. Кто-то железной рукой вел его по намеченному пути, не сбиваясь.