Ангел возмездия

   Серебрятся ли ночи луною,
   Золотятся березы лесов,
   Осень синим туманом порою
   Закурится над гладью лугов.

   Из росы изумрудные брызги

   Засверкают на солнце в траве,
   И цветных переливов изыски
   Застывают в осенней листве.

   Собираются дикие гуси

   В свой годами намеченный клин,
   Погостили у русской бабуси
   На озерах зеленых равнин.

   Улетят перелетные птицы,

   Только я никогда не пойму —
   Почему же на веках ресницы
   Заморгают слезой на луну.

Кэтвар с трудом стряхнул ностальгический романтизм в крапинках пессимизма, присел в удобное кресло. Завтра день намечается сложным и необыкновенным, принесет удачу или что-то иное. Но факт, что изменится многое, а он верит в лучшее.

Михась вчера наконец-то выполнил его заказ, принес небольшой прибор с инструкцией и долго еще на словах объяснял принцип действия. Стас, которого специально пригласили по этому поводу на встречу, задавал множество вопросов, читал и перечитывал инструкцию, остался доволен. Сказать доволен — ничего не сказать. Он находился в восторженном шоке и долго не мог поверить в происходящую действительность. Пощипывал себя иногда — не сон ли это. А потом ушел освежить в памяти топографическую анатомию головного мозга с учетом функциональных направлений.

Кэт мог довериться только ему. И не потому, что он слыл известным, прекрасным доктором, к которому всегда стояли толпы людей, хотя и велся прием по записи. В его профессиональных способностях не сомневался никто. Он был родственником, родным братом Марины, его жены, и это здесь играло главную роль.

Стас пролистывал спецлитературу, но мысли крутились около прибора, которому еще нет названия. Никто не знает, и не должен узнать о его существовании. Эффект разорвавшейся бомбы мирового, глобального масштаба произвел бы он на планете. Но человечество еще не созрело, не готово к его принятию, а главное к правильному позитивному использованию. Атомная энергия, огромную силу и мощь которой тоже используют не всегда в мирных целях, несравнима с этим прибором. С ним мировое господство становится объективной реальностью, попади он в «черные» руки и всегда найдутся человечки, готовые выкрасть прибор любым способом, использовать в своих личных, амбициозно-корыстных планах.

«Это же надо!.. Какой головой нужно обладать, что бы создать такой уникальнейший прибор! Скрывать его существование и саму идею, что бы ни один придурок не смог захватить власть над миром». Станислав Тихонов поражался глубиной и простотой мысли Михася, отца этого драгоценнейшего прибора.

Стас изучал головной мозг человека с учетом небольшого списка, полученного от Кэтвара, в котором перечислялся ряд функций. Способностей, которые нужно развить или создать вновь, которые где-то спят еще в глубинах нашего мозга и практически не проявлялись никогда в реальности, но уже заложены в кладовые серого вещества.

Он не мог работать спокойно — то бегал в восторге по комнате, то курил сигарету за сигаретой в предвидении и предвкушении первого человека не планете, осуществившего функциональную перестройку головного мозга. И сразу же почему-то вспомнился Горбачев, со своей говнистой перестройкой, казавшейся теперь мелочной и очень дурно пахнущей исторической реальностью.

На следующий день, как и договаривались, собрались все вместе. Стас сразу же предложил следующее:

— Я готов к реальному применению прибора, но все-таки испытания необходимо перенести. Во-первых, это должно происходить у меня в клинике, где есть необходимая медицинская аппаратура на всякий, непредвиденный случай, о котором не хочется, но приходится говорить и учитывать. Во-вторых, в выходной день, когда клиника частично не работает и прием первичных больных не ведется. Значит мы сможем спокойно работать, не вызывая лишних вопросов.

— И, в-третьих, — перебил его Михась, — необходимо незаметно усилить охрану клиники и информационную защиту кабинета или комнаты, где будет происходить вся процедура. Так что я абсолютно согласен в этом вопросе со Стасом. Извини, я тебя перебил.

— А собственно — все, — он развел руками, — два дня осталось.

Дни прошли в огромном эмоциональном напряжении для всех пятерых. Даже самые близкие родственники не посвящались в проект, лишь видели какую-то странную суету и нервозность.

И вот, долгожданный день настал!

Михась, устроившись в удобном кресле посередине комнаты, оглядел присутствующих.

— Давай, Стас, с Богом!

Станислав, держа в руках бесценный прибор, обратился к соратникам:

— Вы лучше сядьте, мне так удобнее — что бы не отвлекаться.

Ему возражать не стали. Марина и Михаси — Николай с Татьяной, расселись по стульям.