Ангела Меркель. Самый влиятельный политик Европы

Участвовала ли Ангела в этих переговорах? Учитывая невысокий статус заместителя пресс-секретаря Лотара де Мезьера, удивительно, что она хотя бы близко подошла к ним. Но она все же принимала участие в этих переговорах, и снова ей помогло в этом сочетание неустанной работы по налаживанию связей и чистой удачи. В формате переговоров, известном как «два плюс четыре», должны были быть представлены обе Германии, а также Британия, Франция, США и Советский Союз. Хотя главными переговорщиками от Германии были Коль и его министр иностранных дел либерал Ганс-Дитрих Геншер, де Мезьер, совмещавший посты премьер-министра и министра иностранных дел, тоже присутствовал на переговорах в Москве. А поскольку иностранных языков он не знал, Ангела с ее знанием одновременно русского и английского пришлась очень кстати. Она и помогала боссу во время переговоров, и представляла информацию о них прессе. Лотар де Мезьер, не имевший ничего похожего на солидную свиту Коля, все больше полагался на аналитические способности Ангелы: «Она с самого начала умела формулировать ответы на сложные вопросы», – вспоминает де Мезьер. Когда немецкие переговорщики хотели узнать настроения обычных русских, Ангелу отправляли на улицы разговаривать со случайными людьми. То, что говорили ей обычные русские, совершенно не совпадало с тем, что хотели слышать от нее ее хозяева: одни говорили, что «Горбачев раздает завоевания Советского Союза», другие – что «Горбачев решил проиграть Вторую мировую войну». Лотара де Мезьера настроения русских тревожили. Гельмут Коль решил не обращать на них внимания и продолжать свое дело. Решительность последнего победила, и 12 сентября стороны приняли соглашение «Два плюс четыре». Британцы до самого конца противились запрету на размещение войск НАТО на землях бывшей Восточной Германии, но в конце концов Джордж Буш просто приказал Тэтчер подчиниться, и она неохотно смирилась. Буша тогда беспокоила другая проблема – вторжение Саддама Хусейна в Ираке, и у него не было времени разбираться с британской оппозицией.

Из двух одна

Коль был не единственным, кто активно занимался процессом воссоединения. Возможно, именно благодаря канцлеру удалось получить согласие других держав на объединение Германии, но внутренними переговорами о слиянии двух Германий он почти не занимался. Их проводили новоназначенный Вольфганг Шойбле, которого долгое время прочили в преемники Колю, и восточногерманский политик Гюнтер Краузе. Последний стал звездой этого процесса, хотя позже ему уготована была менее славная участь, как мы еще увидим. Краузе, гражданский инженер с докторской степенью, в 30 с небольшим получил под свое начало кафедру теоретической информатики, что было редкостью. Он активно работал в восточногерманской ХДС с середины 1970-х гг., и научная квалификация в нем сочеталась с политическими навыками. После выборов он стал лидером ХДС земли Мекленбург – Передняя Померания. Лотар де Мезьер, ценивший молодого человека, назначил его министром без портфеля, ответственным за согласование всевозможных тонких вопросов объединения.

Доктор Вольганг Шойбле производил не менее сильное впечатление. Этот рассудительный юрист был министром без портфеля у Коля и считался специалистом по решению сложных проблем. Когда Коль в 1986 г. по невнимательности сравнил Михаила Горбачева с Йозефом Геббельсом, именно этому молодому юристу пришлось разгребать возникшие из-за этого проблемы, и визит Эриха Хонеккера в Западную Германию в 1987 г. организовывал тоже Шойбле. И теперь, став министром внутренних дел, Шойбле оставался надежным партнером.

Всего за несколько месяцев Краузе и Шойбле достигли соглашения по социальному и финансовому союзу, что означало, что практически ничего не стоившие на тот момент восточногерманские марки можно было обменять на западногерманские дойчмарки. В то время как финансовый суверенитет переходил к Бундесбанку во Франкфурте, правительство в Бонне начало переводить субсидии обедневшим крупным городам Восточной Германии. К началу июня 1990 г. две Германии во всем, кроме названия, уже были единым государством, хотя формальное слияние было закреплено лишь после заключения Договора об объединении 31 августа 1990 г. 20 сентября этот договор был формально одобрен восточногерманским парламентом при 299 голосах, 80 против и одном воздержавшемся. Западногерманский парламент одобрил его в тот же день при 442 голосах за, 47 против и трех воздержавшихся.

Юридически объединение проводилось в соответствие с положениями конституции, и это сыграло важную роль позже, когда власти новой Германии смогли использовать положения западногерманских законов для судебного преследования чиновников и политиков бывшей ГДР за преступления, совершенные в годы коммунизма.