Ангелами не рождаются. Книга 1

Большинство будущих ангелов с войн выдергивали. Прямо во время гибели или посмертно. Чтобы на Небо попасть, страдать требуется. Боль – необходимая плата, «платиновый» пропуск. А кто не страдал, что тогда в жизни (и после нее) поймет?

Рассмотрели в Климе необычайный потенциал – вольготно живущую энергию, происходящую от самых корней человечества. Говорили, что такие «уникумы» воплощаются на Земле раз в несколько тысяч лет. Носились с Климом, как с писаной торбой, и все испытывали: туда – спасти, там – рельс взглядом согнуть, здесь – состав, сформированный из цистерн, потушить. Нашли «железного Самсона»… Крылья он имел необычные, боевые, что ни перо – опасная бритва. И решал Клим любые вопросы, не боясь ответственности, широко и проникновенно, по-коммунистически: раз махнет по врагам – «улочка», два – «переулочек». Может, и неправильно так было Рину думать? Но удержишь ли их, мысли?

Гиранэль часто общался с архангелом Михаэлем и после таких бесед делал выводы, что прочат Климу высокую миссию. Настолько, что до Сатурна можно дотянуться. В Совет Хоров, возможно, примут, чтобы усилить позиции сообщества под названием Земля. Зачем? Чтобы влиять на прогресс Человечества, расширять квотирование ускоряющих эволюцию технологий, открывать новые миры для исследований и обмена опытом и, самое важное, в любое время инкарнировать «нужные» души…

С финального задания Клим не вернулся. Не сдюжил. И группа Клима не вернулась. Сильно расстроили архангелов. Повергли в шок. «Как же так? Такого гиганта потеряли!» – переживали они.

«Спасал (и спас) души жертв демонического произвола, а сам… тоже жертвой стал. Чьей же? Грешно подумать, но у танка не правильней было ему остаться и после пройти стандартный путь убиенной в сражении души?» – у Гиранэля накапливалось все больше вопросов к возникшей головоломке.

Постепенно история Караваева легла под сукно. «Может, придется извлечь когда-нибудь и сделать новые выводы?» – надеялся Гиранэль, все чаще задумываясь о своем предназначении и понятии «свобода» в местных условиях. Он же был представителем республики победивших свобод! Как не задуматься о свободе принимать собственные решения, манипулировать реальностью, отказываться от некоторых поручений…

Однажды, паря в облаках, Гиранэль с грустью признался себе, что свобода – лишь красивая иллюзия. Вот сильные крылья за спиной, вот непередаваемых ощущений Полет, воспеваемый ангелами, а вот и Небесный город, со своей иерархией и строгими правилами. «Строже, чем в городе под Поверхностью, – осторожненько шептал кто-то из молодых и смелых, все равно оглядываясь по сторонам, – но там можно скрыться физически (или нематериально), в мыслях, снах или на тайных подуровнях…»

«То есть у вечных „чистильщиков душ“, скрыться допустимо, а здесь? – рассуждал Гиранэль. – Стеклянная действительность, где все, как с белого листа, считывается когда-то создавшими по своим законам, стандартам и распорядку и этот мир и другие, считывается за пределами нашей звездной системы и галактики вообще. А люди и ангелы – только карты небесного расклада большого любителя пасьянсов, сидящего перед зеркалом, отражающим все движения, чувства и мысли. Затуманишь зеркало темным или немного отвлеченным потоком сознания и рискуешь застрять на Поверхности без капли энергии на обратный подъем. А летать-то хочется. Полет – велик!»

До момента знакомства с особенным ангелом по имени Игорь было еще слишком далеко.

Глава 15. Белое кафе

Заканчивался март. Природа освобождалась от зимних оков, возвращаясь к активной жизни. Но Соне жить совсем не хотелось. Все воспринималось пресным и неважным. Соня даже не задумывалась, как существовать дальше, с неподъемным грузом на душе, как сбросить его со спины и шагать вперед. Воспоминания о Ване не давали покоя. Соня продолжала связывать его гибель со своими проблемами. Убедила себя, что парень пострадал именно из-за нее: «В него же не пытались стрелять! Значит, отомстили мне за неудавшееся покушение». Соню давно не беспокоило, куда заведут подобные мысли, в какую пучину погрузят и заставят ли ощутить дно. Где-то близко ко дну оказались воспоминания об учебе. С кафедры давно уже не интересовались о перспективах появления Сони в институте.

«Наверняка, отчислили и аннулировали пропуск, – безразлично думала Соня. – И ладно. Решу эту проблемку как-нибудь потом».