Ангелмасса

— Это моя работа. — Подолак натянуто улыбнулась. — Я понимаю, вы расстроены, но не забывайте — это еще не конец света. Я уже отправила на Ахару запрос с требованием подтвердить приостановку вашего кредита. Вполне возможно, все ограничится тем, что вам придется побездельничать три или четыре дня.

— Но я пропущу экспедицию к Ангелмассе!

— Знаю, — сочувственно произнесла Подолак. — И понимаю, как это досадно — ждать еще четыре недели до следующего полета. Но, что ни говори, речь идет всего лишь о месяце. Это не такой уж большой срок.

Стоя перед Подолак и глядя в ее лицо, исполненное искреннего сочувствия, Коста вдруг ощутил, что у него пересохли губы.

— Спасибо вам за то, что вы потратили на меня столько сил и времени, — выдавил он, сворачивая бумагу и укладывая ее в карман. — Спасибо. Я… э-э-э… думаю, я найду себе занятие.

— Не сомневаюсь в этом, — заговорила Подолак, как только он повернулся к двери. — Если вам потребуется помощь или совет, обращайтесь ко мне без стеснения.

Выскочив на лестничную площадку, Коста сообразил, что, пожалуй, он расстался с Подолак не слишком вежливо. Но стоять перед ней и слушать, что месяц ожидания — это, в сущности, пустяк…

Перед его мысленным взором возник «Комитаджи». Если бы Подолак знала, что может произойти за этот месяц…

День был прекрасный; в чистом голубом небе сияло яркое солнце, легкий ветерок нес с востока едва ощутимые пряные ароматы. Скорее всего — запах местных экзотических растений. Безжалостная судьба словно насмехалась над унынием Косты. Он сунул руки в карманы, наугад выбрал направление и зашагал по ухоженной территории Института, углубившись в собственные мысли.

По сути дела, у него было лишь два пути. Остаться здесь, пока бюрократы не исправят положение, в котором он оказался. Либо улететь на Сераф и затаиться там или купить билет до Лорелеи и дожидаться активных действий коммодора Ллеши. Действуя в соответствии с последним вариантом, Коста был бы вынужден едва ли не полностью израсходовать деньги из своего неприкосновенного запаса, но, войдя в контакт с представителями Пакса, он мог надеяться восстановить свою платежеспособность.

Но бегство на этом этапе означало бы признание собственного бессилия.

Коста вперил взгляд в землю. Нет, это не выход. Он предпочел бы угодить в лапы спецслужб Эмпиреи, чем вернуться на «Комитаджи» и увидеть ухмыляющееся лицо Телтхорста, на котором написано: «Я так и знал». Иными словами, у него только один выбор — оставаться здесь, запастись терпением и дождаться очередной экспедиции к Ангелмассе в следующем месяце.

Разумеется, если за это время Ллеши не приступит к активным действиям.

Коста вполголоса выругался. Куда бы он ни повернул, его повсюду ожидал тупик. Судьба так или иначе ставила его в положение проигравшего.

Внимание Косты привлекла искорка в небе. Корабль-охотник, заходящий на посадку на огромное поле к северу. Прищурившись от солнца, Коста разглядел еще несколько искорок, спускавшихся по аналогичным траекториям.

Корабли-охотники…

Коста несколько секунд размышлял. Идея казалась смехотворной… но, с другой стороны, ему было нечего, совершенно нечего терять.

И может быть — он едва отваживался надеяться — безжалостный рок на сей раз промахнется.

— А эта штука, — сказал Ханан, вынимая из ящика с инструментами неуклюжий металлический стержень, — называется универсальным ключом. Он подходит к любому болту и гайке, которую ты встретишь за пределами двигательного отсека; его можно выгнуть в семи различных точках, чтобы добраться до узлов, недоступных для человеческой руки, и развить вращательный момент, который до его изобретения могла приложить разве что горилла с дипломом механика. — Он повернул ключ, отбрасывая на лицо Чандрис солнечные зайчики. — С его помощью можно размешивать краску, вдобавок он останется цел и невредим, если ты в приступе гнева швырнешь его в дальний угол.

Чандрис кивнула, щурясь от света, попавшего ей в глаза. Досконально изучив внутренности «Газели» — по крайней мере, так утверждала Орнина, — она удостоилась чести (весьма сомнительной, на ее взгляд) осмотреть корабль снаружи под руководством Ханана.

— Но зачем изготавливать узлы так, что до них не может добраться рука? — спросила она.

— Потому что конструкторам не приходится иметь с ними дела. — Ханан фыркнул, выгнул ключ в трех сочленениях и поднес его к открытому люку обслуживания над своей головой. — А теперь я покажу его в действии.

— Прошу прощения… — послышался голос со стороны ворот. Чандрис вытянула шею, заглядывая поверх плеча Ханана…

И замерла.

— Проклятие, — прошептала она.

— В чем дело? — спросил Ханан, оглядываясь. Не дождавшись ответа гостя, он добавил: — Привет. Входите.

— Спасибо, — сказал тот и, нерешительно распахнув створку ворот, зашагал к кораблю.

К Чандрис вернулся дар речи.

— Гоните его прочь, — негромко сказала она Ханану. — Я серьезно. От этого парня одни неприятности.

Но гость уже приблизился к ним вплотную; Ханан едва успел бросить на девушку озадаченный взгляд.