Дорогие тетушка Албани и дядя Жан!
Пишу в своей комнате, откуда открывается прекрасный вид на холмы и далекие горы. Погода у нас стоит жаркая, и днем приходится постоянно быть в доме, потому что тут прохладно. Лето заканчивается, и я наслаждалась каждым его мгновением в обществе супруга и моего дорогого малыша.
Быть может, вы задаетесь вопросом, чем мы занимаемся в деревне, в окружении многочисленной прислуги? На самом деле в нашей жизни мало что изменилось. Октавия царит в кухне и изобретает изысканные блюда. Она не приняла предложение руки и сердца, сделанное возлюбленным ее юности, чтобы не расставаться с нами. Мадемуазель Жерсанда часами читает, сидя в кресле у окна, или же раскладывает пасьянсы на столике – точной копии того, что стоял у нее в гостиной на улице Нобль. Мсье Туту обычно спит у нее на коленях. Мой славный Спаситель охраняет входную дверь, сидя перед нею, если только не следует хвостиком за Анри, как и положено сторожевому псу.
Луиджи со всей страстью отдается музыке – сочиняет, изучает, настраивает фортепиано и скрипку. Его знают в музыкальных кругах в Манде, где он исполняет свои произведения. Полагаю, он нашел прекрасный способ побороть свое нетерпение стать отцом. По десять раз в день он спрашивает, скоро ли мне рожать, хотя знает, что это случится не раньше конца сентября.
Ан-Дао не устает повторять, что оказалась в раю. Мы поселили ее в просторной спальне, и она часто поет там песни своей далекой родины. Мы вместе ходим гулять, и свою девочку она носит за плечами, в большом платке. Мы редко вспоминаем мрачные события прошлой весны, но, если об этом заходит разговор, Ан-Дао всегда говорит, что никогда особо за меня не переживала, потому что знала: у меня хватит сил побороть любых демонов.
Мое последнее письмо я написала 3 августа, то есть довольно давно, так что мне есть что вам рассказать. Мне дозволено практиковать где угодно, кроме Арьежа, но я все равно дала себе слово, что не стану распространяться о своей профессии здесь, в Лозере. Так я смогу больше времени проводить с детьми. И вдруг утром 15 августа к нам во двор въехал на муле перепуганный крестьянин и сказал, что его жена рожает там, на поле, и он надеется найти в усадьбе женщину, которая ей поможет.
Я была во дворе с Анри. Когда бедняга рассказал о своем затруднении, я еще колебалась, но мой pitchoun вмешался: «Моя мама умеет помогать малышам и их мамам!» И он указал на меня пальцем. Имело ли смысл это отрицать? И вот через полчаса я приняла в свои руки трехкилограммового младенца, мальчика с рыжим пушком на макушке! Позже я подарила этим людям несколько пеленок, шерстяное одеяльце и погремушку.
Теперь Луиджи уверен, что слух о новой повитухе распространится по округе и за мной снова будут приезжать днем и ночью, как это было в моем родном Сен-Лизье. Будущее покажет, прав ли он.
Я все время забывала рассказать вам о Бланке, которая наконец с нами после долгого трехнедельного путешествия. Наездник, которому мы оплатили ночи в гостиницах на протяжении всего пути, так торопился добраться до места! А Розетта с еще большим нетерпением его дожидалась, потому что я говорю, конечно же, о Викторе Пикемале.
Наши голубки провели три дня в идиллии, при этом вели себя вполне благопристойно. Их свадьба состоится в будущем году в Сен-Жироне, и это станет для нас прекрасной возможностью представить вам нашего второго малыша, девочку или мальчика.
Целую и обнимаю вас от всей души.
Анжелина
