Читаем Ангелом быть… полностью

и мелкими шажками, понемногу —

то рысью, то шажком, то еле-еле

торить свою тропу, свою дорогу…

Наткнуться на три тысячи препятствий —

преодолеть, перешагнуть, допрыгнуть,

не отступить, не повернуть, не сдаться —

и всё-таки мечты своей достигнуть.

* * *

Отпраздновать победу! Отоспаться.

Всем рассказать, как был нелёгок путь…

И, раны зализав, опять умчаться

за новою мечтой куда-нибудь…

<p>Руки твои – крепость моя</p>

Руки твои – крепость моя, тыл мой, уютный дом,

мне не страшны злые ветра, если с тобой вдвоём.

Сердце твоё – небо моё, раз я летать могу

рядом с тобой/вместе с тобой/только с тобой – не лгу…

Слёзы мои – летним дождём высохнут через час:

если с тобой – то стороной беды обходят нас.

Я упаду – руку подашь, выручишь из беды,

раны мои меньше болят, если со мною ты.

Мы через всё вместе прошли – холод и жар пустынь…

Бога молю – не отними

счастье моё!

Аминь.

<p>Африка</p>

Тем, кто в Африке не был —

в двух словах не опишешь,

что высокое – небо

/Не ложится на крыши/,

что как море – пустыня,

без конца, и без края

/В горьких нотах полыни —

послевкусие Рая/,

что становится зыбким

горизонт раскалённый

и рисует с улыбкой

миражи вдохновлёно,

и по волнам барханов

/Наяву? Показалось???/

иногда караваны

проплывут, растворяясь

в зыбком воздухе знойном …

Тишина. Бесконечность.

Здесь секунды спокойно

превращаются в вечность…

В абсолюте – свобода

/Есть маршрут – нет дороги/,

здесь с небесного свода

к нам спускаются боги…

<p>Падаю. Камнем вниз</p>

Падаю. Камнем вниз.

Ветер в ушах свистит.

Нет, повторить на бис

я не смогу. Прости.

Ломаных крыльев хруст…

Больно вот так – с небес…

Кто бы мог знать: сорвусь —

буду не ангел – бес…

Сердце в ушах стучит —

кровь прилила к вискам…

Мне ли тебя – учить?

Ты же всё знаешь сам:

Богово – Богу, мне —

видимо, бесовство,

лишь заплатить вдвойне

нужно за волшебство.

Падаю. Камнем вниз.

Не упади со мной.

Это был мой каприз —

счастье любой ценой…

Вышло – наоборот:

камнем с небес лечу.

Ну, предъявляйте счёт —

я не скупясь плачу.

<p>Ангелом быть – не простая работа</p>

Крылья повесив на спинку кровати,

в тёплой пижамке /цветная фланель/,

Ангел – без сил /а надеялся – хватит/

прямо с ногами залез на постель…

В тёмном окне загораются звезды —

чуть посветлей непроглядная ночь,

кто-то позвал, но бессмысленно поздно

он прилетел, ведь уже не помочь…

Жаль, но такое нередко бывает:

слабый – зовёт по любым пустякам,

сильный – как может, так сам выплывает,

веря, что, в принципе, справится сам,

ну, а когда на последнем усильи,

силы и веру утратив в борьбе,

Ангела шёпотом вспомнит вдруг сильный,

если и просит помочь – не себе…

Ангелом быть – не простая работа:

можно помочь лишь когда позовут,

а не спасать дорогого кого-то

/может он сам хочет справиться тут/…

<p>Ангел, помоги!</p>

Господи! – кричу —

ПОМОГИ!!! – не слышит…

Как же так? – шепчу…

Пробую потише:

Ангел, помоги!

Хоть чуть-чуть… Немного…

Силы истекли,

докричись до Бога?

Как же так, скажи?

Что за люди – звери?

КАК им – без души?

КАК мне – без доверья?

Тоже зверем стать?

В клочья – конкурентов!

Рвать и воровать,

став своей – моментом?!

Отрастить клыки,

одуреть от крови,

только за флажки

не сбегать на волю:

страшно гибли там

волки век от веку…

Там нельзя – волкам!

Можно – ЧЕЛОВЕКУ.

Ангел, помоги!

Я ж не стану волком —

я ещё с людьми

не знакома толком.

Я – ещё дышу…

Помоги скорее:

выведи – прошу —

к людям, а не к зверям!

<p>Этот мальчик…</p>

Когда рушится жизнь, наполняя осколками воздух

[В этом взрыве, казалось,

никто бы не выжил – не смог!!!

Отдышаться пытаюсь,

харкаясь ошмётками лёгких,

повторяя когда-то

самой себе данный зарок:

Никогда ни за что

не удерживать силой любимых —

уезжают/уходят/бегут/улетают на Марс —

пусть летят себе с Богом,

любовью моею хранимы,

будут счастливы пусть…

…Меньше боли, чем дальше от глаз…],

Этот мальчик /какие глаза у него и ресницы!/

вдруг приходит ко мне /он так искренне хочет помочь!/…

Он совсем не из тех, кто ушёл, чтоб мучительно сниться —

он другой: он пришёл, чтобы скрасить мне день… Или ночь…

Он такой – будто соткан из флирта, улыбок и света,

рядом с ним – воздух чище, становится легче дышать,

с ним так ночь коротка и настолько внезапны рассветы…

Этот мальчик приходит – меня от меня же спасать…

<p>Так бывает, наверно…</p>

Так бывает, наверно, но не со мной

/только в сказках волшебных, и то не факт/:

этот мальчик сегодня – весь только мой,

два дыханья сбиваются с ритма в такт…

Специально искала бы – не найти,

но связались узлом ветви двух дорог

/так бывает/ и наши сошлись пути…

Этот мальчик – в пустыне воды глоток…

Так хорош, что поверить нельзя глазам —

этот мальчик сложён, как античный бог…

Знает то обо мне, что другим – нельзя,

Понимает меня, как никто не мог…

С ним я – то к небесам, то обратно вниз,

то – летаю, то – падаю… Рай и Ад…

Этот мальчик – мой самый большой каприз

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное