Ангельский огонь

— Я не дитя! — гордо вскинув голову ответила Анжелика, стараясь побороть удивление.

— Анжелика, ночью ты спустилась в кабинет, чтобы принести извинения за какую-то воображаемую провинность… Я принял их. И сейчас, в некотором роде, я тоже стараюсь извиниться. Мне не удалось стать для тебя достойным мужем, — произнес Ролан, протягивая ей руку.

— Это соответствует истине, — со вздохом ответила Анжелика.

— Кажется, некоторые аспекты нашего брака, столь много значащие для тебя…

— Я не согласна, — отрезала Анжелика.

— Так ли? — Ролан пристально и недоумевающе смотрел на жену.

— Это не брак, — сказала она с горечью в голосе. — Брак означает доверие, разделение радостей и невзгод.

— А «обязанность»? — цинично усмехнулся он.

— Да, и «обязанность».

— Я приветствую твою преданность супружеским обязанностям. Но позволь мне отметить, что не я остановил ход событий вчера.

— Ты напугал меня, — она потупила взор.

— Я все вижу в ином свете. Я мужчина, дорогая, а ты не готова к мужской страсти, — сказал он после долгого молчания.

— Это… — она хотела сказать, что это неправда, но слова застряли в горле. Все на что она была способна, это уставиться в тарелку.

— Оставь…

— Прошу прощения? — она посмотрела ему прямо в глаза.

— Не надо лезть вон из кожи, — сказал он. — Я не заставляю тебя делать то, что ты не хочешь.

— Это вы не хотите этого брака! — она начала с упрека, но опять поняла, что выдавить слова из себя не может. Да провались он пропадом — с ним одни осложнения. Неужели он ожидал, что здесь, за обеденным столом, она открыто признается, что жаждет его прикосновения? Учитывая то, что ее присутствие было для него безразлично.

К своему ужасу, она почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы, она отложила салфетку и встала не притронувшись к еде.

Когда она пошла к выходу, Ролан тоже встал. Однако в дверях она не сдержалась и с вызовом произнесла:

— А вы довольно быстро сдаетесь, Ролан, не так ли? До нашей женитьбы, я бы поклялась, что отбиться от вас просто невозможно. Но стоит захотеть, и отвадить вас можно, верно?

Ее слова возымели на него действие, и надменное выражение сменилось сердитым взглядом. С агрессивным видом он сделал шаг в ее направлении, но остановился, поскольку в этот момент в комнату вошла Бланш.

— Доброе утро, братец, Анжелика, — с милой улыбкой поприветствовала она их, как бы не замечая наэлектризованной атмосферы в комнате. — Я полагаю, вы хорошо выспались?

Всю оставшуюся часть дня Анжелика размышляла о споре с Роланом за завтраком и о происшедшем вчерашней ночью. Она понимала, что вчера, когда он грубо схватил ее, она служила ему лишь для удовлетворения похоти. Несмотря на то, что он настаивал в пьяном виде, что она преследует его в мыслях, его грубое поведение на протяжении последних недель говорило о другом — ему было безразлично — живет она в Бель Элиз, или нет.

Затем, когда сегодня утром Ролан цинично заявил, что она не готова к мужской страсти, истинное значение сказанного четко проглядывалось — он не хотел ее, даже несмотря на вчерашнее. И казалось, ему безразлично то, что он действительно испугал ее своими пьяными домогательствами. Вполне очевидно, что его остудила ее невинность, а ему нужна была опытная женщина.

Она была расстроена и чувствовала себя уязвленной. При воспоминании о духовном богатстве, теплоте и любви брака родителей ее собственный брак казался злой шуткой.

Она не знала, сколько она еще сможет вынести.

Ролан тоже размышлял, проезжая верхом через поля. Уже с самого утра воздух был спертым. Он проигрывал в уме вчерашний визит Анжелики в его кабинет и ту атмосферу, которую она создала, поцеловав его в губы. Очевидно, что какая-то вводящая в заблуждение христианская этика заставила его жену спуститься в его кабинет и извиниться за все то, что она наговорила о его первом браке. Он глубоко вздохнул. Теперь она знала о Луизе, и карточный домик, в котором они жили, мог развалиться в любой момент. Конечно, он хотел, чтобы рано или поздно Бланш рассказала Анжелике о его первой жене — однако было очевидно, что дела пошли весьма скверно. Он помнил, какие чувства обуревали его всего лишь несколько недель тому назад, заставив его жениться на Анжелике и постараться сделать действительно своей женой. Затем он привез ее сюда и с тех пор практически игнорировал ее присутствие. Ее преданность «супружеским обязанностям» стояла между ними непреодолимым барьером. Он просто отказывался принять ее девственность в качестве жертвоприношения на алтарь их брака. Прошлой ночью, когда он притянул ее к себе, ошалев от желания, было очевидно, что ответной реакции не будет.

Так же как и с Луизой! Он надеялся, что между ними возникнет нечто большее, ведь в ее глазах он увидел обещание страсти.

Он вздохнул. Придется поговорить с ней еще раз и убедить отправиться в школу в Париж. Им нельзя продолжать причинять боль друг другу иначе надежд на будущее просто не будет. К тому времени, когда Анжелика закончит школу, возможно, взгляды ее изменятся. В том случае, если этого не произойдет, ситуация еще более осложнится.