Ангелы: Анабазис

Полынцев с внимательным прищуром посмотрел на оппонента. И Медведев сразу понял, что выдал себя последней репликой. Выдал бешенство, охватившее его. Оставалось только надеяться, что «раверсник» сможет понять, что высокоорганизованное сознание профессионала избавится от мешающих эмоций и вскоре Медведев предложит свой вариант решения проблемы. Сам Михаил был в этом уверен. Пока же разговор зашёл в тупик.

— Вернёмся к костру, — скупо предложил «раверсник». — Да и утро вечера мудреннее. Может, завтра по утречку и решим, что же нам делать дальше.

— Согласен, — коротко отозвался Медведев, но сам подумал о том, что завтрашний день вряд ли расставит все точки. Как и последующие.

Глава 2 Столкновение

Возле костра всё было так, как и предполагал Михаил.

Расчищенная площадка под лагерь. Плотно уложенная поленница под невысокой сосной. Костровище для кухни в квадрате снятого дёрна. Сложенные брёвнышки в двухэтажных стопках — «нодьи» на ночной обогрев. Подготовленное место для сна — аккуратно расстеленный лапник вдоль костров. Натянутые тентом плащи-палатки заслоном над спальным местом «инквизиторов». «Таёжники» хорошо знали своё дело — Медведев не нашёл к чему придраться, хотя именно сейчас очень хотелось.

На стоянке стояла тишина — «раверсники» были большими молчунами, а «таёжники» замолкали при виде хмурых командиров. Полынцев, не останавливаясь, прошёл дальше, туда, где лежал пленный и сидел дежурный «Р-Аверса». Двое других его бойцов в ожидании ужина дремали неподалёку. Михаил только взглянул на то, как они неуютно устроились полусидя, привалившись к дереву, и ему захотелось пожать плечами в ответ на людскую глупость. Не первый день в походе, давно уже могли взять пример с его ребят. А его ребята в это время молчаливо и споро решали вопрос питания. Николай Рощин, по прозвищу Ворон, несуетливо разделывал приготовленную дичь — двух зайцев и уже не узнаваемую пташку. Славян, ответственный за питание, тасовал котелки, раскладывая варёные грибы. По чашкам «таёжников» и банкам из-под тушёнки, приспособленным под кружки для раверсников, уже был разлит таёжным компот.

К моменту подхода командира бойцы поднялись и приняли вольную трактовку предписанного строевым уставом положения. «Типа, смирно», называл её лейтенант Игнат Родимцев. Медведев на такие мелочи внимания не обращал.

— Дичь. Грибы. Компот. Хвойный коктейль.

Славян вопросительно взглянул на командира. Будут ли у него какие-то нарекания к уже ставшему привычным за последние пять дней меню? Но Михаил только угрюмо кивнул и прошёл к сидящему рядом с костром Юрию. Присел поближе к огню, протянул к пламени подмёрзшие на холодном ветру руки. Повернулся к молчаливому другу:

— Почему не поднят заслон?

Тот вскинул удивлённый взгляд:

— Дык. Успеется ещё…

— Ветер налетит — поздно будет, — хмуро обрезал Михаил и повернулся к сидящему неподалёку Родимцеву. — Пятнадцать минут. И что бы было!

— О-па! — Родимец пружинисто поднялся с места. Сами подтянулись Батон и Кирпич, втроём споро взялись за дело. Кольё и лапник уже были заготовлены, оставалось только приготовить рамы, заложить их ветками и укрепить над спальными местами. Самую энергоёмкую работу взяли на себя Родимцев и Катько. Якоби же досталось что полегче — крепление лапника. Да и правильно — нечего ему с дыркой в плече напрягаться. И так потряхивает.

Михаил на ребят внимания больше не обращал — сделают. Он сидел возле костра и наслаждался теплом, пробивающимся из решётки древесного колодца. Юрий искоса поглядывал на хмурого друга. Встретившись ещё на обучении, они достаточно хорошо знали друг друга, чтобы понимать с полуслова. И разница в возрасте не помешала дружбе. Сейчас, — и это было видно старому товарищу, — Медведев кипел внутри. Нетрудно догадаться — почему. Сложно вытянуть из Топтыгина эмоции. Заставить высказать наболевшее и тем распрощаться с ним. И только одному человеку на земле он мог позволить такую вольность.

— На что злишься?

— С чего ты взял? Не злюсь я, — пожал плечами Михаил.

— Однако, злишься. Во зле прибываешь, злость себе позволяешь, злобу затаиваешь. Излишние приказы отдаёшь. Время на исполнение по минимуму. А достойный хатамото должен заботиться о своих верных самураях и не давать им неисполнимых поручений без надобности — это приводит к преждевременному харакири, — усмехнулся Зубров и кивнул на споро работающих товарищей.

Медведев потёр заросший подбородок.

— Ну, Юра-сан… Эти…,- он едва заметно повёл головой в сторону «раверсников», — от своего не отступят. Им плевать, что мы здесь гуляем уже неделю и конца-края не видно! «Объект» должен быть доставлен. Любой ценой. И «сеансы» они не прекратят.

— Чем объясняют-то? — поморщился друг.

— Да всё тем же! Если он сумеет полностью регенерироваться и восстановить функции, то порвёт нас и уйдёт. Как будто не видят, что он день ото дня всё слабее. Ещё пара-тройка «сеансов» и кончится. Ни объект не довезём, ни мучения не облегчим. Да было б за что ему так подыхать! А то просто — эфемерное предположение, что может уйти. Не остановятся они, Юр.